Он пережил геноцид и сражался с нацистами. Он предвосхитил создание виртуальной реальности и искусственного интеллекта. Он критиковал американскую научную фантастику за отсутствие научности и стремление к прибыли. Он никогда ничего не боялся и всю свою жизнь выступал против глупости, невежества и дискриминации.
Американский писатель-фантаст Филип Киндред Дик польского писателя-фантаста Станислава Лема не любил. В своем письме ФБР американец обвинял поляка в самом страшном преступлении для рядового гражданина США 70-ых годов — пособничестве коммунизму.
В своем обличении Дик зашел так далеко, что на полном серьёзе утверждал, что никакого Станислава Лема не существует, а этим именем прикрывается коммунистический комитет, плетущий козни против демократии. ФБР на донос дедушки киберпанка не отреагировало, точнее отреагировало, но отнюдь не так, как тот хотел. Вместо того, чтобы разобраться с Лемом, федералы вплотную занялись Диком.
Зато Станислав Лем к Дику относился более чем хорошо, называл единственным хорошим фантастом Америки, а в 1972 году даже перевел роман «Убик» на польский язык.
Филип Киндред Дик — писатель, бесспорно, гениальный. Но вот здесь он промахнулся — всю свою долгую жизнь Лем сопротивлялся политике в литературе.
Политик не должен быть слишком умён. Очень умный политик видит, что большая часть стоящих перед ним задач совершенно неразрешима.
Есть вещи и поважнее, говорит нам Лем со страниц своих книг. Политика, любовь, теологические вопросы — все это меркнет перед наукой и космосом. Возьмем, к примеру, самый известный роман автора, оказавший титаническое влияние на развитие научной фантастики — «Солярис». Главный герой, Крис Кельвин, ученый и землянин. Совсем неважно, паспорт какой страны он держит у себя в кармане, вселенная слишком велика, чтобы думать о гражданстве песчинок на крошечной планете Земля, плывущей в бескрайнем холодном космосе.
Чтобы правильно понять «Солярис» и его автора, нужно перестать «думать приземленно». За пределами нашей планеты, системы, галактики, есть вещи, которые нельзя загнать в три основополагающие категории литературы. Условные любовь, бог и политика — три кита, которые не выживут в космосе.
Возможно, именно поэтому Станислав Лем не одобрил обе экранизации своего романа – «Солярис» Тарковского и «Солярис» Содерберга.
«Солярис» — это книга, из-за которой мы здорово поругались с Тарковским, – вспоминает Лем. — Я просидел шесть недель в Москве, пока мы спорили о том, как делать фильм, потом обозвал его дураком и уехал домой… Тарковский в фильме хотел показать, что космос очень противен и неприятен, а вот на Земле — прекрасно. Но я-то писал и думал совсем наоборот.
Многие кинолюбители считают Тарковского гениальным, но Лем, как видите, имел другое мнение. Вторая экранизация появилась спустя 30 лет благодаря стараниям Стивена Содерберга. По словам писателя, картина получилась хуже чем у Тарковского, так сказать «про другое, но опять не про то, что нужно».
В интервью журналу «Lampa» Лем говорит:
Содерберг сделал «Солярис» — я думал, что худшим был «Солярис» Тарковского… Я ничего не написал о том, что фильм мне нравится. Я не написал, что он мне не нравится. Это не то же самое. Знаете, добрый злодей это не то же самое, что злой добродей. Есть разница… Мне ведь не говорили, чтобы я соглашался, потому что заработаю денег, а только «вы не имеете понятия, какие технические возможности есть у Голливуда», и я поверил. Я не предполагал, что этот болван, извините, режиссёр, выкроит из этого какую-то любовь, это меня раздражает. Любовь в космосе интересует меня в наименьшей степени. Ради Бога, это был только фон. Но я всё-таки человек достаточно воспитанный. Поэтому не набросился на этого Содерберга, это не имеет смысла. У меня была стопка американских рецензий, и я видел, что все старались, потому что Содерберг известен, исполнитель главной роли очень известен, и поэтому на них не навешивали всех собак… Кроме этого, автору как-то не положено особо возмущаться, ну не положено.
В 60-е годы Лем создал произведения, которые наиболее приблизились к канону научной фантастики и одновременно принесли в этот жанр элементы реализма. Но затем Лем-серьезный фантаст превращается в Лема-сатирика. Фантастика, естественно, никуда не пропадает, зато появляется больше гротеска, шуточек, а оптимизма становится на порядок меньше.
Пример — «Звездные дневники Йона Тихого». Звездопроходец и капитан дальнего галактического плавания, неутомимый охотник за метеорами и кометами и исследователь и первооткрыватель восьмидесяти тысяч трех миров... Ийон Тихий сам предстанет перед читателями в своих «Дневниках» — космическая инкарнация барона Мюнхгаузена.
Со временем Лема унесло в футурологическую и философскую эссеистику. Самыми важными из таких произведений несомненно стали «Сумма технологии» и «Фантастика и футурология».
«Сумма технологии» — это, по мнению автора, «исследование шипов ещё несуществующих роз», прогнозирование и анализ грядущих научно-технических, морально-этических и философских проблем, связанных с функционированием цивилизации в условиях свободы от технологических и материальных ограничений.
В основе своей «Сумма технологии» не устарела и даже приобрела особенную актуальность в интеллектуальном контексте конца прошлого — начала нынешнего веков. Многие из затронутых Лемом вопросов, в 1960-е годы составлявших исключительную прерогативу научной фантастики — виртуальная реальность, нанотехнологии, искусственный интеллект, технологическая сингулярность, — через 30—40 лет после первой публикации «Суммы» перешли в разряд активно разрабатываемых научных проблем.
«Фантастика и футурология» — это некая попытка создать теорию жанра научной фантастики. В книге подвергнута острой критике современная Лему западная НФ. Как писал Лем, «научная фантастика стала вульгарной мифологией технологической цивилизации». Книга издавалась несколько раз, в поздних изданиях автор смягчил критику и выделил Филипа Дика.
Последнее крупное произведение Станислав Лем написал 1895 году, философско-фантастический роман «Фиаско», подводящий своеобразный итог его творчеству. Главная идея, положенная в основу романа — глубокий пессимизм по вопросу контакта различных цивилизаций, ибо их разделяет не расстояние, а культура и происхождение. После публикации «Фиаско» Лем объявил, что больше не будет заниматься беллетристикой: в дальнейшем он ограничился публицистикой или малой формой.
В 2006 году Станислава Лема не стало. Великий писатель скончался после продолжительной болезни сердца.
В одном из последних интервью он сказал:
Мы живем в эру разнузданного потребительства. На место существовавшей некогда дилеммы «иметь или быть» встал императив «ПОКУПАТЬ». Проблема в том, что массы потребителей растут лавинообразно, в то время как природные ресурсы нашей планеты все более сокращаются. Это хорошо видно на примере нефти, являющейся главной причиной многих современных вооруженных конфликтов. Наша ненасытность ведет к нарушению равновесия в биосфере. Из-за парникового эффекта климат становится все более непредсказуемым. Углубляются экономические и социальные контрасты. Хороший пример тому - достижения современной медицины, доступные лишь элитарной группе избранных богачей. Столкновение моих идеалистических футурологических фантазий с действительностью оказалось болезненным разочарованием. Мне удалось более-менее предсказать нынешнее состояние технологии, которой обладает человек. Проблема в том, что я считал, что мы будем ее использовать совсем в других целях. У меня была иллюзия, что мы будем руководствоваться утилитарными и эстетическими соображениями, а не только приземленной жаждой прибыли.