«Наш сводный отряд занял первый этаж школы. Она располагалась в трехстах метрах от площади «Минутка», в самом центре Грозного. Большое количество боевиков били по нам из-за укрытий пятиэтажки, разбитой нашей артиллерией. Двенадцать срочников и два офицера оборонялись против превосходящих сил дудаевских прихвостней. Мы заняли круговую оборону. Рация не работала. Бой шел целый день, изредка утихая на 10-15 минут. Потерь не было. Раненых тоже.
Наступила ночь, которую я до конца своих дней не забуду. По нашим позициям пробежал сержант Афокин и сообщил, что удалось починить рацию. Связь есть. Радости не было придела. Мы не знали где находятся наши и какие действия нужно предпринять. Казалось чеченцы везде. Их снайпера били по нам с разных сторон.
Рядом находился 52-й полк. Из радиосвязи мы поняли, что расстояние прорыва к ним будет самым коротким. Но это прорыв и могут быть потери. При коротких перебежках дудаевские снайпера старались нас ранить, для того чтобы уничтожить спешившего на помощь солдата или офицера.
- Прием. Я «Молния». Нас 120 человек. Жду дальнейших указаний!
Мы знали, что чичи нас прослушивают, поэтому значительно увеличили наше количество.
-«Молния» «Сурок» на приёме. Значит так, мы к вам навстречу выдвигаемся. Организуйте прикрытие. Как понял? Прием.
Видимо командиры смекнули, что в этом квадрате не было даже роты. Разведка хорошо поработала. Наконец мы услышали гул танка. Все обрадовались. Сейчас танк отработает чехов, и мы спасены.
Танк сделал первый залп. Стены школы затряслись и этажи начали складываться. Ребята подскочили и рванули в мою сторону, но было поздно. Погибли все офицеры и трое солдат. В ушах звенело. Боевики ворвались через центральный вход и расстреливали нас в упор. Я достал магазин с патронами и приготовился перезарядить автомат, как получил удар прикладом в голову. Сознание не потерял. Кровь заливала глаза. Я видел, как резали горла сержанту Афокину. Боевики орали, что отправят голову его матери. Попытавшись нащупать своё оружие я поднял чью-то оторванную руку. Передо мной появился боевик и направил на меня ствол автомата.
-Русский, прощай! – проговорив это все оборвалось.
Передо мной сидел сержант Афокин и улыбался. Все улыбались. Помощь близко. Командир крикнул матом, чтобы мы быстро собрали оружие и БК. Раздолбали стену школы и оказались на небольшом пустыре. Боевики не видели нас или боялись засечь свои огневые точки. Шутка ли, танк стоит в хорошей позиции. Мы отбежали на триста метров и заныкались в развалах какого-то дома и ждали подхода наших. Танк отработал боекомплект. Школа наша полностью сложилась, как карточный домик. В этом бою мы все остались живы.»