«Танцующая в темноте» — мюзикл-драма Ларса фон Триера 2000 года.
Это странно снятый фильм, деконструирующий сам жанр мюзикла. Погнали.
Ларс – один из самых знаменитых европейский тру-хардкор-арт-хаус режиссёров. Его фильмы – провокативные картины, которые в основном неприятно смотреть и про которые даже не очень приятно думать. По его собственным словам: «фильм должен быть, как камушек в ботинке».
Я искренне прусь от его картин, но смотрю где-то по одной в год, потому что «Слооожнааа, нипанятна, сложна, ниприятна, нивесела, сложна».
«Танцующая в темноте» снята в непривлекательной манере. Всё коричневое, камеры расположены где попало. Никакой тебе красоты картинки. Причины подобной стилистики становятся ясны, если взглянуть на предыдущую картину режиссёра «Идиоты». Картина была снята по правилам манифеста «Догма 95», который Ларс вместе со своими датскими братанами-режиссёрами придумал в 90-х. Всё максимально натурально. Никаких спецэффектов, осветительных приборов и прочего стилистического дерьма. Никакого мнимого действия (убийства). Нахрен жанры и рассказы о других временах. Всё без реквизита и на ручную камеру. Выглядело это всё соответственно. Люто. Только протест, только хардкор!
После «Идиотов» Триер немного успокоился, и «Танцующая в темноте» больше похожа на фильм, но и тут чувствуется влияние «Догмы 95».
Теперь немного про мюзиклы.
Как жанр мюзиклы являют собой вершину киношного эскапизма. Они сразу тебе в лицо швыряют «это всё ненастоящее». Люди посреди сцены просто начинают петь и танцевать. Так происходит в самых эмоционально напряжённых моментах, и подобным образом герои выражают свой эмоциональный накал. При этом часто такие музыкальные перебивки никуда не движут сюжет и могут выглядеть оторванными от реальности. Музыкальные вставки во время истории воспринимаются как побег от жестокой обыденности в мир, где всё красиво, красочно, гармонично и все поют.
Вот об этом, тематически, «Танцующая в темноте». Трагическая история иммигрантки из Чехии, что работает в Америке 60-х на фабрике. Живёт в трейлере с сынулей. Очень всех любит, понемногу слепнет и откладывает деньги на операцию для сына, чтоб тот не ослеп, как она.
Единственная отрада для героини – ее любовь к мюзиклам. Жизнь ее полна горечи и печали. Она слепнет, ее увольняют, ее предают, обкрадывают и судят. А она при этом остается абсолютно добродушной и инфантильной. В моменты особого напряжения героиня начинает прислушиваться к определённым звукам в окружении и ВНЕЗАПНО оказывается в мире музыки. Начинает петь, танцевать и всё такое. Эти моменты сняты по-другому, красочнее, и они явно отделены от основного сюжета.
Мелодичные вставки происходят только в голове у главной героини. И они никак не влияют на историю, и ничего не решается с помощью магического внедрения веселья. Мы и дальше продолжаем находится в этой суровой гротескно трагичной истории.
Вроде все и поют, и танцуют, а всё равно грустно, и зритель надувает губки и такой: «чойта невесело то так?!», а дядя Ларс потирает ручки и злобно хихикает.
В этом и деконструкции жанра. Наличие музыкальных номеров не облегчает ношу зрителя, и их явный отрыв от реалий истории ставит наблюдателя в тупик и не позволяет насладится сладким нектаром праздничного эскапизма.
История же столь гиперболизировано печальная, что мне кажется, будто она специально такая — чтоб виднее был контраст реальности и вымысла.
Фильм получил Золотую пальмовую ветвь в Каннах. Главную роль чешки Сельмы Жесковой исполнила исландская певица Бьорк. Да ещё и песни сама писала и пела. Тётка крутая. Ей за эту роль тоже дали пальмовую ветку. А она такая – «Та я что-то после такой жести особо не хочу больше в кино сниматься».
Добротное, сложное кино.
