Найти тему
Музыка и Жизнь

Реквием

Всем известно, что в конце жизни "Моцарт написал Реквием", но не все представляют себе насколько туманна, длинна и запутана история Реквиема, то же самое можно сказать и о его содержании. Начнём с того, что вопреки устоявшемуся мнению, Моцарт не "писал его перед смертью". Реквием был заказан ему в начале лета 1791 года, за полгода до скоропостижной и внезапной смерти композитора. Моцарт же работал стремительно, он писал сразу набело независимо от количества инструментов и голосов в партитуре. Столь долгое и нехарактерное для Моцарта время работы над произведением (он оперы писал в разы быстрее) связано с тем, что Моцарт был завален заказами и постоянно откладывал недописанную партитуру Реквиема. Например тогда же, летом 1791 года ему пришлось срочно к коронации Леопольда Второго писать оперу "Милосердие Тита" и параллельно трудиться над "Волшебной Флейтой". Дебют первой оперы состоялся 6 сентября 1791 года, второй 30 сентября 1791 года - вы представляете с какой скоростью и с какими объёмами приходилось работать Вольфгангу Амадею, учитывая, что в эти же дни он написал ещё Масонскую Кантату и кларнетный концерт для своего друга Штадлера.

Моцарт вплотную занялся Реквиемом только в октябре 1791 года и даже перестал принимать учеников, чтобы не терять времени - вероятно заказчик сильно давил на композитора, к тому же был уже заплачен (и потрачен) значительный задаток. Заказчиком был граф Фон Вальзегг, музыкант-любитель, который собирался издать Реквием под своим авторством - обычная практика в то время, разумеется композиторам за это очень хорошо платили. Заупокойную мессу он хотел посвятить своей супруге, скончавшейся в феврале 1791 года. Он и выпустил её в 1793 году под своим именем, но к тому времени, после смерти композитора, вызвавшей большой резонанс (вопреки устоявшемуся мнению), скрыть автора было уже невозможно.

Надо ещё отметить, что мессы Моцарт писал только в молодости, когда жил в Зальцбурге, по приезду в Вену он написал только одну мессу до-минор - в Вене такая музыка была не востребована, в отличие от церковного Зальцбурга. Отчасти это тоже явилось причиной медленной работы Моцарта над Реквиемом, но и явилось причиной довольно революционного подхода к мессе.

А теперь о том, что мало кому известно. Моцарт целиком написал только первый раздел - первую часть (всего литургических разделов в Реквиеме семь, а частей четырнадцать, это полноценное большое симфоническое произведение). Первый раздел мессы называется Introitus (Входное песнопение), часть называется Requiem æternam (Вечный покой) и написана она в ре-миноре

Так вот только этот литургический раздел Реквиема была написана Моцартом целиком - сохранился автограф целиком всей партитуры. Также целиком была написана одна часть (Lacrimosa) из шести частей третьего раздела Sequenz и четвёртый раздел Offertorium, не до конца. Для остальных частей был Моцартом полностью прописаны вокальные партии и бас - обычная для композитора манера работы.

Всё остальное было в таком состоянии: была намечена (только намечена) оркестровка фуги, второго раздела литургии - Kyrie, были намечены оркестровки в некоторых частях третьего раздела (Секвенция), плюс была намечена фуга Amen, которая в современный Реквием так и не попала. Ничего больше не было. Трёх последних разделов не было вообще.

После скоропостижной смерти Моцарта его жена Констанца забегала по венским композиторам с просьбой дописать Реквием, поскольку боялась, что заказчик потребует деньги назад за то, что работа сделана лишь наполовину. По неизвестной причине первым, к кому она обратилась был ученик Гайдна и Сальери Йозеф Эйблер. Возможно это было сделано по рекомендации Сальери. Эйблер сделал несколько оркестровок второго и третьего раздела и отказался, поняв, что ноша не по нему. Было ему тогда 26 лет и потом он сделал хорошую карьеру, пока его не поразил инсульт в 1833 году. По иронии судьбы, а может таков был злой рок Реквиема, удар его хватил прямо во время исполнения Реквиема с фрагментами его оркестровок (других тогда ещё не было).

После отказа Эйблера вдове принялись отказывать все более-менее способные венские композиторы (а их в то время было в городе много), пока она не обратилась к Францу Зюсмайеру, который был другом и учеником Моцарта и помогал ему писать Реквием в последние дни, когда Моцарт сочинял, не вставая уже с кровати. Было Зюсмайеру в ту пору 25 лет.

Генри Нельсон, "Последние часы Моцарта" (1860). Крайний справа Франц Зюсмайер
Генри Нельсон, "Последние часы Моцарта" (1860). Крайний справа Франц Зюсмайер

Очень странно, что вдова не обратилась к Зюсмайеру сразу - он как никто мог бы продолжить работу, это было очевидно. Моцарт обсуждал с ним замысел Реквиема и об этом было известно. Зюсмайер принялся вписывать свои оркестровки в партитуру маэстро уже изрядно испещрённую правками Эйблера и проаранжировал всю злополучную Секвенцию вплоть до Lacrimosa, которую попробовал продолжить (на видео ниже фрагмент из фильма Милоша Формана "Амадей" - похороны Моцарта на фоне той самой знаменитой Lacrimosa)

Затем он просто дописал оставшиеся три литургических раздела, вернее сделал абсолютно свои версии на основании прошлых разговоров с Моцартом. Упомянутая Lacrimosa была написана Моцартом всего на восемь тактов, всё остальное было дописано Зюсмайером и для меня это стало большой новостью, когда я углубился в тему. Поскольку это одна из лучших частей Реквиема.

Как бы то ни было, Зюсмайер взял Introitus, полностью написанный Моцартом, присоединил к нему второй, третий и четвёртый раздел, который представлял из себя партитуру, начатую Моцартом, поправленную Эйблером и ещё раз поверху поправленную самим Зюсмайером - всё на одних и тех же листах бумаги. В заключение Франц прибавил свои три заключительные части и отдал всё вместе вдове. Вдова всё передала заказчику и уверила того, что вся партитура написана Моцартом. Так и считалось аж до 1838 года, когда совершенно неожиданно всплыл автограф Моцарта с правками Эйблера и Зюсмайера и вдове пришлось признать соавторство последнего. Хотя это абсолютно ни на что не повлияло и Реквием продолжал исполняться под именем Моцарта, несмотря на добрую треть материала, написанную другими людьми. Всё потому что Констанца уверила общество, что передала Зюсмайеру какие-то черновики с пюпитра и якобы он именно мыслью Моцарта и руководствовался.

Одна из страниц оригинала партитуры. Можете оценить сколько партий для скольких инструментов не успел дописать композитор
Одна из страниц оригинала партитуры. Можете оценить сколько партий для скольких инструментов не успел дописать композитор

Тут надо заметить, что всё-таки все вокальные партии и басы Моцартом были написаны для всех разделов, а они, как ни крути, в какой-то мере диктовали развитие основных мелодий

И уже только в ХХ веке, в 1962 году вдруг нашёлся схематичный эскиз Реквиема, написанный рукой Моцарта с некоторыми частями, которые очень сильно отличались от того произведения, которое мы все до сих пор слушаем под его авторством. Оказалось, что он планировал фугу Amen после части Lacrimosa и имел совсем другие трактовки заключительных разделов, собираясь цитировать там первый раздел, которого Зюсмайер попросту не слышал. Сразу стали видны все натяжки и неправомерные вставки, все, говоря грубо, косяки. К этом времени опытные моцартоведы уже окончательно могли сказать что именно написал Моцарт, а что остальные композиторы (там ещё и кларнетист Штадлер, приятель Моцарта тоже участвовал).

Однако те же специалисты говорят, что часть Lacrimosa Зюсмайер доделал прекрасно, словно бы сам учитель всё написал. Сам Франц Зюсмайер тоже прожил всего 37 лет, так и не узнал, что их Реквиему дарована долгая жизнь. И что сейчас Реквием исполняется с его оркестровками и дописанными разделами, фактически в его соавторстве, о котором стало окончательно известно только во второй половине XX века.

А мнения ценителей по поводу участия Зюсмайера в написании Реквиема до сих пор колеблются от "какой молодец", до "взял всё, и испортил". Лично мне кажется, что молодец, конечно, большой молодец. Не обладая гением учителя, не побоялся и доделал его работу да так, что она исполняется до сих пор в этом варианте. Мало того, если бы не всплыли недавно черновики, никто и не догадался бы о столь большой степени его участия.