Когда он входил в зал Ливадийского дворца во время Ялтинской конференции, Черчиллю по его собственному признанию хотелось встать, в прочем он и после Ялтинской конференции отзывался о Сталине благосклонно. Взял страну с крестьянской сохой, а оставил с ядерным оружием. Между тем Черчилль забыл уточнить, что взял Сталин страну с великой культурой, воодушевлённым и трудоспособным населением, послей величайшей, хоть и кровавящей в истории революции, а оставил духовно опустошённой, запуганной, пережившей небывалую в историю реакцию, потерявшей за время его правление от десяти до сорока миллионов, репрессированных, раскулаченных и убитых из-за угла.
Откуда же эта слава и инстинктивное уважение, с которым смотрел на него мир?
Правитель в больших тираниях низводит народ до такого положения, что у этого народа отсутствует лицо и право голоса, он как бы исчезает из истории, становясь безликой толпой, а вождю приписывают все заслуги, все героические деяния. Он единственный творец истории, полновластный хозяин.
Что мы знаем о египетских рабах, что мы помним о римских легионах, а о миллионах строителей Петербурга ушедших в финские топи. Так и здесь - Сталин подменил, затмил величайшие подвиги своего народа, потому что народ этот за время его правления лишился даже имени, ни говоря уже о правах культуре и исторической памяти. Сталин взял Берлин, выстроил Днепрогэс и Магнитку, добыл Уран, создал атомною бомбу, возродил разрушенное войной хозяйство и превратил отставшую Россию в Сверхдержаву, да ещё и грозил всему миру, это у нас всегда уважают. Есть люди, которым нравится повиноваться они и создают миф о его железной воли, остановившей немцев под Москвой. Хотя остановила немцев совершенно другая воля.
Все сказанное не значит, что у него не было дальновидных, мужественных и даже величественных поступков. То, что в октябре сорок первого, когда он вопреки слухам остался в Москве и не уехал в Куйбышевский бункер доказывает, что по крайней мере, трусом он не был. Запомнились и такие слова: сын за отца не отвечает, давший надежду сотням детей репрессированных, правда, следом последовал указ, разрешавший арестовывать уже с четырнадцати лет.
А как сильно он ответил на предложение немцев обменять его старшего сына Якова Джугашвили, попавшего в плен осенью сорок первого на фашистского фельдмаршала - солдат на маршалов не меняю. Правда тот же Сталин сказал еще раньше – у нас нет пленных, есть изменники родины, и это стояло свободы, а то и жизни сотням тысяч советских солдат и офицеров, сохранивших верность родине и долгу в нечеловеческих условиях нацистский концлагерей.
Словом, хватало и мужества, и злодейства.
Есть у русского национального характера одна прекрасная черта – наш народ, будучи не особенно восприимчив идеологиям – ценит все великое и ничего не поделаешь, страна диктует масштаб, она очень большая, в ней всего так много. В ее сознании равны великие злодеи, великие созидатели, великие поэты. Важно, что великие. И в этом смысле Сталин идеал.
Монолитная фигура без отклонений, без мук совести и без самой крошечной человеченьки.
В общем, наш человек.