(Страница 8)
Владивосток - Тюмень
Напряжённый ритм армейской службы, плюс стрессовое состояние, всё это повлияло на Карасика. Все шесть суток до Тюмени с Владивостока он усиленно отсыпался. Иногда на станциях покупал чего-нибудь вкусненькое.
В Облучье останавливаться не стал, боялся расклеиться и никуда не поехать, хотя уже начал скучать по дому. Написал подробное письмо родителям, которое сбросил в Чите в почтовый ящик на вокзале.
Следующая достопримечательность-это станция Слюдянка.
Транссибирская магистраль в Живом Журнале
(отрывок)
А вот вокзал Слюдянки этой самой, где продают омуля. Редчайшее, между прочим, произведение, потому что вокзал сложен из кусков байкальского мрамора. Что-то немного тяготеющее одновременно и к модерну (Питер) и к славянскому стилю (Москва). Построен в 1905 году, в честь завершения строительства Кругобайкальской дороги.
Станцию эту ждут все пассажиры, знающие и понаслышке и не понаслышке, чем она знаменита.
Омуль! Байкальский омуль. Он тут продается в таком изобилии – как количества, так и видов и подвидов копчения.
Типичен такой диалог с торговками:
(поезд только подошёл)
- Почём?
- Двадцать пять рыбина! Берите, вчера только коптили!
(большая часть пассажиров расхватывает коричневые рыбины из корзинки)
Через пять минут:
- А берите по двадцать, по двадцать!
(торговки идут вдоль поезда, выискивая неотоварившихся)
За пять минут до отправления, лениво:
- Что хотите за рыбку?
- Пятнадцать, пятнадцать! Берите скорей, скоро поезд трогается!
И только самые мудрые берут в конце на двадцать пять по две рыбины...
Потом долго плюются и матерятся проводники: вагон густо пахнет копченой рыбой, все поголовно пьют усть-илимское пиво и мусорные бачки вагонов переполнены газетами с омульными остатками. Рыбный запах выветривается только часа через три.
Тихо дремлет разомлевшая от пива и довольная мамаша двоих детей.
На верхней полке осоловело смотрит вниз, на кучу пахнущих копченостью ошметок на столике, парень в очках.
А внизу мощно храпит подполковник из Канска. Он самый правильный - омуль водкой с пивом запивал.
Дети с визгом бегают по вагону, разнося на тапках по половичкам остатки омульных щёк.
В туалет ломится очередь страждущих...
Поезд идет дальше на запад.
И вот настал тот момент, когда Карасик вышел на станции Тюмень. Вначале ему казалось, что перрон слегка раскачивается, а в голове шумело тук тук...колёс.
Когда на КПП училища появился курсант в морской форме, дежурный по училищу спросил кто он и откуда.
Карасик рассказал коротко о себе.
Понятно,-сказал дежурный,-а я командир 5 роты курсантов капитан Медников, как вы смотрите на то,чтобы служить в моей роте?
Капитан чем-то напоминал капитан-лейтенанта из Владивостока, поэтому Карасик не задумываясь согласился.
Он вызвал старшину роты, который долго жал руку Карасику. Так что приём был тёплый и у Карасика отпустилась какая-то пружина в душе.
Когда по пути в казарму попадались офицеры, Карасик так лихо отдавал честь, что некоторые офицеры останавливались и смотрели вслед курсанту военно-морского флота. А старшина Фокин, когда лейтенант Алахвердиев спросил откуда у нас появился моряк, гордо ответил.
-Он будет учиться у нас!