Камень
Престранная история приключилась со мной нынешним утром. По обыкновению, кое завёл себе этим летом, отправился я перед службой на берег залива, да прихватил с собою кофе ароматный, чего обычно не делаю. А сегодня прихватил. Утро выдалось пасмурным, но тёплым, залив умиротворяюще спокойным, ветер если и был, то был крайне тактичным и не сильно меня обременял. Птицы. Как не упомянуть этих пернатых горлопанов? На все лады, с переливами, с трелями, я поцокиванием, с Бог весть ещё чем, отовсюду нёсся утренний гимн. Он окружал, обступал и даже, казалось, подталкивал к кромке воды, но это, конечно, только казалось. Берег наш полон валунов и булыганов, а причиной всему ледник, что вольготно лежал себе на этих землях в достопамятные времена. Во всяком случае, наука упорно придерживается этой версии. Я с наукой спорю редко, не мой конёк, разве что ехидно задаю вопросы, на которые ответа как бы и нет. И слушаю учёных мужей, как они плавают в заданной мною теме. Ну, да не об этом я всех вас собрал. Утро, сентябрь, берег, птицы, вода, кусты шиповника вдоль границы дюн и освоенной земли. За кустами шипастого трасса и по ней несутся машины, а в них грибники, охотники, рыбаки, прорабы, прочий люд. У каждого есть дело, забота, неотложность. Один я на берегу, сам себе предоставлен. Слушаю мир, попиваю кофе, хорошо мне.
Для удобства поставил стаканчик с кофе на камень, а сам на него же облокотился, лепота, благость, спокойствие. Солнце хоть и не видать, а чувствуется, что лучи его вполне себе греют, вон, как камень-то нагрелся, аж жаром пышет, хотя и рань несусветная. Тучи не тучи, облака скорее, в прореху веером лучится солнышко, ну чем не аттракцион какой. Чтобы не возникло когнитивности какой, по поводу того что облокотился я вроде на валун, но это я для придания приличности скорее так выразился, а по чести сказать попой я на него облокотился, но ведь не напишешь же «опопился». Собственно, этим инструментом по угадыванию неприятностей и прочих поветрий я и почуял жар камня. А жар всё нарастал, я даже засомневался, а солнце ли причиной такому странному поведению каменюги.
Пришлось привстать и обернуться. Тут-то я и обомлел. Камень становился красным, как та конфорка, что включить включил, а кастрюлю не поставил. Однако, странности какие, подумалось мне, но мысль я развить не успел. Камень ожил. Ну как ожил, словно марево обволокло его, твёрдая секунду назад поверхность потекла как пластилин на упомянутой выше конфорке, и мне показалось (тут вы конечно мне не поверите, но так как я никогда не вру, выбора у вас нет) мне показалось, что внутри камня я увидел фигуру похожую на человека. Строго говоря, это не было человеком, но некоторое сходство имелось. Поверхность камня пошла волной и до меня дошли слова, но слышал их я вовсе не ушами, а так как если бы они проникали мне прямо в голову. Тут вы опять (на вполне законных основаниях) скажете, что надо, мол, мне меньше кофе пить, или ещё чего покрепче. Но вот беда, я возлияниями занимаюсь крайне редко, а для достижения подобного просветления регулярность необходима. Был, впрочем, грешок, в юности я баловался изотерическими практиками, Блаватской, Рерихом, Синклером, Кастанедой, но скорее факультативно, следовательно, счесть это явление пост эффектом не решусь.
- Ты всегда забиваешь себе голову внутренним диалогом, человек? Это же рехнуться можно, столько болтовни. Неужели нельзя пребывать в покое, особенно когда вокруг тебя покой в самом своём первозданном виде.
Всё-таки чтение фантастики мне пригодилось, хоть как-то меня подготовили фантасты к контакту с внеземным разумом.
- Сам ты внеземной, а я вполне себе здешний. Вы ещё у Создателя в планах не числились, а Земля принадлежала нам. Мы владели всей этой красотой, которую вы так качественно подзагадили. А теперь вот стоишь, весь из себя возвышенный, среди бычков и прочего мусора, созерцаешь. Думаешь, что птицы поют утренние песни, да это они тебе дуралею кричат на все лады, чтобы ты убирался с пляжа. Это их дом, ты тут лишний.
Признаюсь, слышать такие слова в свой адрес, обидно, но в целом правда была на стороне камня. Вот никак не получалось придумать имя этому персонажу.
- Да ты и правда, чудак-человек. Имя моё тебе не скажет ровным счётом ничего. Но раз уж у вас есть такая привычка – всему давать название, то зови меня Пётр.
- Тоже мне придумал. Камень по имени Камень. Что я не знаю происхождение имени, не дурнее паровоза.
- Имя как имя, не хуже любого другого, тем более что для понимания настоящего имени у тебя даже инструментария в голове нет. Не могу я тебе видеообраз транслировать, приходится всегда загрублять картинку.
-А ты ещё и картинки передавать можешь? Что случилось-то, как ты в камне очутился?
Меня переполняли вопросы. Мне хотелось ответов. Казалось, что я на самом пороге разгадок множества тайн.
- Случилось такое, что вы и сами можете устроить, но, надеюсь, хватит у вас ума не повторять наших ошибок. Война случилась, но не это главное. Изменился климат, да вообще многое поменялось, поэтому наша форма жизни не сильно-то теперь и жизнеспособна. Чтобы не сгинуть совсем, мы придумали эти капсулы. Время от времени, вот как сегодня, складываются условия для контактов. Но чаще, ваши извлекают наших из капсул совершенно нецивилизованным образом. Колотят что есть силы молотком и зубилом. Что-то видят, тут спору нет, но ведь и поранить можно, да и ранят.
- Стоп-стоп, ты хочешь сказать, что все скульпторы реально видят в камне твоих соотечественников? Потому и вырубают их из камня?
- А что тут такого? Дикари. Теперь те, кого они извлекли, в анабиозе и непонятно как долго продержатся. Может, и не реанимируешь их. А как используют? Это возмутительно. То балкон держать заставят, то ещё какую гадость придумают. Однако, самое смешное, что вашего Петра настоящий пётр держит на спине своей.
Я сразу смекнул о ком речь, то-то мне Гром-камень всегда был подозрителен, на надгробие похож уж больно.
- Да, в том Гром-камне один из наших лидеров спрятался, а его в лесах отыскали, да приволокли туда, где он когда-то главным был. В других камнях спят драконы, мы с ними издревле дружим.
Только я собрался задать вопрос, правда ли, что городу гораздо больше лет, чем принято считать, но сеанс прервался так же неожиданно, как и начался.
Волны шелестели мелким песком, птицы ругались, ещё истошнее требуя от меня убраться с пляжа, ветер был всё ещё тактично-приятен, солнце бросало на землю лучи, оставаясь за облаками. От дороги доносился шум проезжающих машин, а мне пора было отправляться на службу.
Через несколько минут я и сам бы уже не сказал с уверенностью, а не приснилось ли мне это. Однако, стакан с кофе стоял на камне, но был словно бы впаян донцем в его поверхность. Я не стал пытаться его забрать, я приду сюда завтра, вдруг условия позволят, и мы продолжим беседу. И надо что-то делать с этим вечным моим внутренним диалогом, Пётр прав…