Веселая врач водила по животу, а я мелко тряслась и молилась Богоматери, даже не о том, чтобы в моем животе была жизнь, а чтобы мне не было снова плохо. Все движения УЗИстки были отлаженными до автоматизма, она ловко щелкала мышкой и молчала. Я, не осиливая больше терпеть неизвестность, спросила: "как там дела?" и удивилась неестественности своего голоса. Врач оторвала взгляд от монитора. мельком глянула на меня и сказала: "а вот так" и щелкнула что-то на клавиатуре. И я услышала звук, с соответствующими машинными помехами, звук бьющегося сердечка. Это билось сердце малыша, а точнее моей малышки. Тут я разрыдалась навзрыд. Я ревела щедро. Все, что накопилось за эти 4 года, лилось потоком по моим щекам, отдавая подстеленной пеленке всю мою боль и страхи. Врач распечатала фотографию, сказала зайти к гинекологу и получить дальнейшие указания и пожелала здоровья. В процессе одевания я кое-как подуспокоилась, но выходя из кабинета и, увидев мужа, я разревелась с той же силой. Муж посерел, кинулся ко мне и коротко спросил: "что случилось?". Я сквозь слезы и слюни, утыкаясь ему в плечо, плохо двигающимся языком смогла произнести: "бьётся".
Это была победа над невозможным, над тем, что никак не зависит от нас самих, победа над жизнью и смертью.
До 7-го месяца меня вела неплохая врач в моей ЖК. Ей было за 40, выглядела она шикарно, имела двоих взрослых дочерей и на мои небольшие прибавки сурово требовала "не жрать булки". И кстати, набрала я немного, и в первую же неделю после родов вернулась в добеременность. Кстати, подруга моя, разьевшаяся по молодости с первым дитем и, послушавшись меня и со вторым, пойдя в бассейн и убрав практически все булки из рациона, тоже легко вошла в нормальный вес. На 8-м месяце моя врач ушла и меня передали, язык не повернется назвать ее врачом, с красивыми длинными ресницами и с отсутствием маломальских знаний в области медицины и, вероятно, и прочих областях. Она смотрела на мои анализы, практически, также, как я смотрю на текст на китайском, бежала к дежурному терапевту-доценту и после возвращения умоляла лечь меня на сохранение потому что "не знаю сколько это, но белок у вас высокий". Еще часто произносила слово "гестоз". Я вычитала у Березовской, что белок в моче подсчитывается исключительно за сутки, собрала анализ, сдала в лаборатории, получила нормальный результат и расслабилась. Но врач не унималась. Т.к. больница, куда меня запихивали на сохранение была в роддоме, где я планировала рожать, то я решила лечь, заодно и посмотреть роддом.
Еще меня вводило в нервозность при этом то, что на 27 неделе я попала на сохранение в один из закрывающихся роддомов в Москве со странными симптомами.
Продолжение следует