Консультант-менталист Антонина Матвеева — о мракобесии в русской державе, похоронных ансамблях и о том, почему музыка у нас много лет не кажет нос из тьмы на свет божий
Когда речь заходит о русской клюкве, медведя с балалайкой может играючи оттеснить сильным плечом сибиряк с трагичной миной и обаянием Распутина. Суровая карикатура запивает гвозди водкой, в одиночку поднимает целину, а на бэкграунде звучит траурный марш. Последнее почти правда: Россия давно питает нездоровую слабость к музыкальному нуару.
На самом деле, под какую музыку ему поплакать, русский гражданин всегда выбирал придирчиво и с удовольствием. Как иначе, если много лет перманентно царящий в стране саспенс буквально вынуждал всех захлебываться кровавыми слезами и праведным гневом. Еще до того, как национализм у нас дошел до стадии психоза, академическая музыка сочилась мрачной эпичностью и лирическим символизмом. Дальше началась комсомольская дискотека, а забитый люд, что получал отдушину, рефлексируя под Рахманинова, вынужден был справлять нужду, скандируя оды во славу совка и непоколебимости русского духа. Оно и правильно, слабый дух в таких условиях строго противопоказан. Обильнее тошнило только композиторов, которые дрочили на светлый сталинский лик, лишь бы заиметь возможность выбивать свое презрение о клавиши фортепиано. Культурный досуг был упоителен, как вечера в России, поэтому ухватились за сопливые романсы и народную песню.
Нервы у бравых патриотов окончательно сдали ближе к 80-м. Незадолго до тех лет сквозь железный занавес как раз проступили силуэты иноземных аборигенов с электрогитарами. Оказалась, за границей можно не только сходить в “Макдональдс”, но и самому выбирать, о чем думать и какую музыку играть. Запретный плод слаще, если сорван с древа тоталитарного режима, а посему окрыленный советский человек тоже замахнулся на создание рок-нетленки. Битловскими сказками тут и не пахло, а вот злободневной исповедью БГ “Мой ум сдох” и “Безжизненным краем” Шевчука вполне себе.
ЭТО УЖЕ НЕ ГОВОРЯ О ТОМ, ЧТО РОБЕРТУ СМИТУ ВЫПАЛА ЧЕСТЬ ПРИ ЖИЗНИ РЕИНКАРНИРОВАТЬ В ЦОЯ.
Если верить летописцам русского рока, то примерно десять лет спустя началась новая эра, и жанр нащупал свой уникальный вектор. Как раз тогда воцарилось темное царствие “Пикника” и “Агаты Кристи”, а по катакомбам подпольных квартирников поползли первые готы. Альтернативным вариантом стали кислотные ВИА, которые выскакивали повсюду, словно прыщи, но их здравый реалист мог воспринимать исключительно в трипе, а поскольку наркотиков не было — приходилось терпеть.
Нынешние реалии впитали в себя отборную выжимку прошлых лет. По многочисленным опросам, большая часть страны до сих пор нежно лелеет в душе лирику про оторванные головы и несчастную любовь, щедро сдобренную минором. Разница в том, что сейчас в плеер можно залить и страдания остывших пращуров, и Velvet Underground, и последний альбом Земфиры.
С позитивной музыкой проблем тоже нет. Ею забито все интернет-пространство и прилавки цифровых витрин, а контингент постарше может причаститься к прекрасному за майонезным застольем “Субботнего вечера”. Чтобы понять, почему нет повального спроса на счастье, необходимо сделать ремарку: трагичная музыка — просто декорация, на фоне которой раскрывается личная драма или реакция на гнетущую обстановку.
СОВРЕМЕННАЯ РОССИЯ САМА ПО СЕБЕ ПОСТ-ПАНК, А ПОЛИТИЧЕСКИЙ И СОЦИАЛЬНЫЙ УКЛАД ЗДЕСЬ — ГРОТЕСКНОЕ ИСКУССТВО. ЭТОГО И ТАК ХВАТАЕТ ДЛЯ ЭМОЦИОНАЛЬНОЙ МАСТУРБАЦИИ, АБСОЛЮТНО ЖЕ ХОРОШО НИКОГДА НИКОМУ НЕ БЫВАЕТ.
Почти любой русский бэнд с бодренькими мотивами проносится по хит-парадам в режиме нон-стоп, веками у нас хранится только безысходность. Если присмотреться под правильным ракурсом к хайпу вокруг Шнура с его “Ленинградом”, он обернется вполне адекватной реакцией людей на столь необходимую им сатиру. Народная мудрость ведь выросла не на пустом месте: если не способен искоренить проблему, либо смирись, либо посмейся.
Заморская темная братия тоже намотала на ус, что русский зритель обеспечит ей какой-никакой, а навар. Крупняк вроде Мэнсона не в счет, тринадцатилетние фанаты давно поклоняются ему по всему миру. В Россию повалили даже нео-фолк-даркушники, греющие душу местного населения неприкрытым цинизмом. Клубы на концертах Spiritual Front забиты так же, как и в родной Италии, хотя в большинстве стран многие вообще не в курсе, кто они такие. Просто у некоторых менталитетов в почете искусство без мрачного фатализма и скорби.
Зато цензура в русской музыке становится на удивление покладистой. Новые цари, наконец, уяснили, что лучше дать толпе поплеваться ядом вместе с кумирами и потешиться мнимыми надеждами, чем потом заработать себе головную боль. Каждый использует бонус на максимум — одни просто метают тонны говна, куда получится докинуть, другие воспевают трах на вписках и розовое вино. Дальнейшие перспективы подавно вписываются в законы нуара: отсутствие хеппи-энда там обычное явление, а если герой находится при смерти, это уже можно считать очень счастливым концом.