А что же творилось у сопредельной стороны?
Проблема в том, что в Испании в 1709-1710 году тоже был голод, усугубленный войной и большим количеством шастающих туда-сюда армий. Кроме того, из-за диких морозов 1709-10 годов в Испании и Франции началась эпидемия цинги (по обеим сторонам фронта), что как вы понимаете, показатели смертности сделало запредельными.
Это усугубилось неразберихой в руководстве Роял Неви. В марте 1710 года с Средиземного моря был отозван адмирал Эдвард Уитакер (Whitacker), сначала командование получил Джордж Бинг, а в апреле в Западный Левант прибыли отряды адмирала Норриса и коммодора Бейкера, задачей которых была блокада французских перевозок к Каталонии, а так же – сюрприз! – закупка пшеницы в Турции. Бейкер в июне 1710-го проследовал до Хиоса и обратно, приведя в Испанию конвой из 62 транспортов с зерном, тем самым решив проблему провианта для 23-тысячной группировки эрцгерцога Карла.
В это время голодные и холодные войска Людовика XIV и Филиппа V Испанского перешли в наступление на всех фронтах, армия Стэнхоупа, хотя и достигла Мадрида, была вынуждена капитулировать в битве при Бриуэге, австрийцев Штарремберга так же не избежала сия горькая чаша. В Великобритании Мальборо потерял своё политическое влияние, попав в немилость из-за ссоры его супруги и королевы Анны.
Именно поэтому французский конвой начал комплектоваться поздно – только в августе. В середине сентября 84 нагруженных доверху транспорта с 1 миллионом сетье пшеницы и ржи покинули Смирну и под эскортом 4 малых кораблей алжирцев, и так же двух испанских галер, тронулись в путь.
В начале октября 1710 года конвой был перехвачен соединением адмирала Джона Норриса (9ЛК +3 ФР) и был вынужден укрыться в Сиракузах. В ночь на 9 октября одна из испанских галер сумела вырваться из порта, пройти вдоль итальянского побережья, соединиться с галерами герцога де Турси у Корсики и принести в Тулон страшную весть – весь купленный хлеб под угрозой захвата англичанами.
Тотчас же в Тулоне начала формироваться «зондеркоманда» для спасения транспортов с хлебом. Ибо без хлеба и наступление в Испании, и вообще будущее Франции было под угрозой. Благодаря распорядительности и энергии командира Тулонского порта монсеньору д’Альжеру де Сент-Ли (Monsieur d'Aligre de Saint-Lié) удалось снарядить 4 корабля – 74-пушечный «Parfait», 58-пушечный «Sérieux», 60-пушечный «Toulouse», 60-пушечный «Sirène» и флейт снабжения «Phoenix». Судя по донесениям вырвавшегося испанца врагов у Сиракуз было гораздо больше, но рассуждать не приходилось. Единственно, что смогли сделать – попросили командующего корпусом галер де Турси провести отвлекающую вылазку у берегов Испании, чтобы хоть как-то отвлечь силы англичан от конвоя.
Галеры вышли из Марселя 17 октября. 1 ноября выдвинулся из Тулона Кассар. К тому времени эскадра Норриса терпела большую нужду в провианте и многие корабли требовали починки после штормов. Еще бы, те, кто читал «Роял Неви ЛТД» помнят, что без пополнения фруктами и свежей провизией через 2 недели начиналась цинга, а через три – тиф. Британце же уже блокировали Сиракузы месяц, вокруг были местности враждебные, и за пополнением запасов приходилось гонять суда снабжения на Балеарские острова, в Порт-Магон. И Норрис, думая, что после начала сезона штормов французы уже не придут на помощь конвою, 6 ноября решился – он оставил на блокаде конвоя только 64-пушечный «Пэмброк» (кэптен Эдвард Рамси, Ramsey, а не Rumfry, Википедию выкиньте нафиг!) и 36 пушечный «Фалькон» под командованием кэптена Джона Констебля.
Утром 9 числа, разминувшись с кораблями Норриса буквально на день, у Сиракуз появился Кассар. Не долго думая он на полном ходу ринулся на англичан, те даже не успели поднять все паруса и выиграть ветер, «Пэмброк» был атакован с двух сторон «Парфэ» и «Серен», а «Фалькон» - «Серье» и «Тулуз» (есть так же противоречащие этому описанию данные, что Кассар атаковал англичан тремя кораблями, два оставив в дозоре). Не зная, что Норрис увел корабли в Магон, Кассар решил действовать быстро, сблизившись на пистолетную дистанцию и давая залп за залпом, причем часто двойными ядрами, он просто выбил уже через 20 минут все орудийные расчеты на верхней палубе «Пэмброка», там же был убит осколком Эдвард Рамси, и французы пошли на абордаж Вообще потери только на «Пэмброке» составили 140 человек убитыми и раненными из 450-ти. К этому времени потерявший две мачты «Фалькон» уже был захвачен. Бой длился всего 30 минут. Далее «Фенни» с корсарами был послан к конвою, было приказано срочно ставить паруса, и несмотря на противные ветер строиться в колонны. Остальные французские моряки из отряда Кассара спешно в довольно бурном море латали призы и комплектовали для них команды, ибо задачей «Пэмброка» и «Фалькона» было прикрытие сзади конвоя. К вечеру 9 ноября конвой покинул гавань и под сопровождением военных кораблей взял курс на Тулон. Пройдя между Корсикой и Сардинией 15-го Кассар счастливо привел корабли в Марсель.
И тут опять начались пляски с деньгами. Обещанные 10 тысяч ливров (за спасение конвоя стоимостью в 8 миллионов ливров) купеческая община Марселя платить отказалась. Даже после того, как ее попросил об этом Поншартрен. Даже после того, как к купцам обратился король. Часть зерна была принята в закрома купеческих гильдий Марселя с целью «спекульнуть», а Кассару так и не удалось добиться выплат. Чтобы не обижать своих моряков, согласившихся на этот рейд смерти (кто ж знал, что Норрис уведет свои корабли ремонтироваться?) Кассар компенсировал своим матросам 7 тысяч ливров из собственных средств. Еще 3 тысячи собственных средств добавил для выплат де Сент-Ли.
Чуть позже, в январе 1711-го, к Кассару опять обратились с мольбой – на этот раз главнокомандующий армией в Испании герцог Вандом. Нужно было срочно сформировать конвой в 43 судна и сквозь английские патрули провести его в Пьенесколу, Испания (около Валенсии). Проблема была стандартная, я бы даже сказал Медведевская – «все хорошо, только денег нет». Кассар вложил 200 тысяч ливров из собственных и занятых средств, провел конвой, получил за это крепкое рукопожатие Вандома и обещание заплатить, когда-нибудь, как будет возможность и время. Денег этих он не увидел никогда.
