Себе на уме девочка глядела в раззанавешенное окно. Там ни зима, ни осень.
«Зачем такой снег? Мокрый, липкий, полупрозрачный. Зачем такое в природе, что никому не нужно и даже противно? Голуби не летают, набухли. Прижались коконами безголовыми друг к дружке, дремлют. Опоздавшие листья облеплены подобием снега. Гнут, мучают ветви, которым уже спать пора. Ни снег, ни дождь».
Девочка ожидала, когда через грязь двора будет идти Макар. Впрочем, как и вчера. Как и всегда.
«Какое всё-таки дурацкое имя – Макар, будто из поговорки взяли. Оно ему никак не подходит. Нужно было что-то благородное. Михаил!»
- Опять его ждёшь? – вошла мама.
Промолчала в ответ.
- Зачем терзаешь себя и меня тоже? Знаешь же, что ничего не будет.
Без ответа.
«Какая глупая взрослая мама. А если и не надо ничего? Если только побыть немного рядом. Совсем рядом. Взять за руку. Или обнять крепко-крепко и в глаза смотреть. Дальше пусть идёт совсем. Мне бы так тепло жилось потом в его объятиях. У меня память очень хорошая».
- Ты же писала ему в интернете, - зачем-то напомнила мама.
«Или хотя бы держать за руку».
- Он смеялся.
«Он неудачно шутил».
- Ну, как хочешь. Не знаю чем тебе помочь, - мама вышла.
Двор медленно пересекла беременная собака, раскачиваясь от тяжести огромного грязного живота. В окне комнаты напротив блестел разноцветный фонарик – детская. Прохожие, как ни старались ступать аккуратно, а всё-таки брызгали вокруг серо-снежной кашей. Сработала сигнализация автомобиля. Наверное, от лишней влажности.
«Столько всего, а ничего не нужно. Идёт!»
Через арку появился обычный необычный подросток. Надо было торопиться.
Она повернула нижний замок оконной створки. Верхний под каким-то предлогом всегда был в открытом положении. Подтянулась за подоконник, вылезла из кресла. Когда мамы не было дома, она тренировалась. Не так просто двигаться без помощи ног. Когда они – два якоря. Головой вниз. Четвёртый этаж, но успела в воздухе перевернуться – у женского тела нижняя часть тяжелее.
Сразу подбежал Макар. Раньше, когда думала об этом, опасалась, что он испугается чужой смерти или свежих увечий и спрячется.
«А он здесь. Смелый какой».
Одной рукой он набирал номер в телефоне, вторую положил на её руку.
- Не звони, - шептала она.
- Почему?
- Времени нет. Вот если б ты меня обнял. Только я испачкалась, и кровь.
Ему не хотелось, но в такие моменты каждый сделает, что его просят. Так люди устроены. Макар встал на колено, приподнял девушку за спину, прижал к себе.
- Крепче, пожалуйста.
Он исполнил. Хорошо, что она не видела в это время его испуганного чужого лица. Было тепло и спокойно.
Такой и осталась в её памяти эта жизнь.