Моя подруга рассказала мне свою историю.Она очень грустная.
«Я родилась на улице. То есть не совсем на улице, а в подвале. Нас у мамы было пятеро. Но не все из нас выжили. Молока у мамы на всех не хватало, и очень быстро нас стало четверо. Братик оказался слишком слабеньким и не приспособленным к такой жизни. Мама часто уходила искать еду, а нас оставляла одних. В подвале было холодно. А еще мама сказала, что здесь водятся большие, злые, зубастые крысы. Взрослых кошек они побаиваются, а котят могут съесть. Поэтому нам всегда было очень страшно. Но никуда не денешься, другого то выхода не было, маме надо было есть самой и кормить нас.
У нас открылись глазки, мы начали постепенно вылезать из гнездышка. И тут не стало сестренки. Она подобрала какую-то штуку и съела. Она была самой крупной из нас и постоянно хотела есть. А штука эта, может, когда-то раньше и была съедобной, но давно уже испортилась и стала опасной. Малышка отравилась и через день умерла.
А однажды мы ждали маму двое суток. Мы так проголодались и так волновались за нее, это словами не передать. Оказалось, её загнал на дерево какой-то большой, сильный пёс. Потом он с хозяином ушел, а мама еще долго не могла слезть, так как от страха залезла слишком высоко.
Потом, когда нам исполнился месяц, мама вывела нас из подвала на улицу. Там было солнечно и нам очень понравилось. Мы, как и все дети, любили бегать, играть в прятки и догонялки. Но мама предупреждала нас, что расслабляться нельзя, что здесь тоже может быть опасно. Но даже если б мы и знали об опасности, что могли б предпринять в свою защиту маленькие, тощие котята?
Потом наше место для игр нашли человеческие детеныши. Ничего не скажу плохого – они играли с нами, кормили нас. Нам с ними было хорошо. Мы всё надеялись, что когда-нибудь они заберут нас домой.
Но однажды за детенышем пришла его мама и она раскричалась, что он «подхватит от нас какую-то заразу», взяла его за руку и утащила.
Наша мама, узнав об этом, разволновалась и решила перевести нас в другое место. Но мы не понимали – зачем. Здесь же хорошо. Ну, подумаешь – пришел человек и покричал. Она же ушла.
Но мама все же настаивала, чтоб мы ушли оттуда, а поняв, что мы раскапризничались и не хотим это делать, стала перетаскивать нас опять в подвал как совсем маленьких – за шиворот. Она не успела совсем чуть-чуть. Нас с братиком она перетащила(и нашипела, чтоб мы не смели выходить обратно), а за сестренкой вернуться не успела. То есть уже когда возвращалась, она увидела, как тому месту, где мы играли, подошла та человеческая мама и дворник(от которого мы все время прятались). Дворник схватил нашу сестренку и унес. Больше мы ее не видели.
Постепенно мы с оставшимся в живых братиком подросли. Стали очень осторожными. Научились лазить по помойкам и ловить мышей. Но, к сожалению, мышей было мало. А с крысами мы не справились бы. Наоборот мы их сторонились – зубы у них были больше наших. И они были такие злые! Однажды мы видели, как крыса в подвале набросилась на того самого дворника, который зачем-то туда спустился и увидел её. Он схватил палку, а она уворачивалась от ударов и старалась прыгнуть на него. И он потом отступил и ушел. Мы сидели под прогнившей доской ни живы ни мертвы и очень боялись, чтоб впавшая в такое вот агрессивное состояние крыса не нашла нас и не набросилась. Раз уж человек с ней не справился…
Шло время. Мы подросли и превратились в худых подростков. Как сказала мама, раз уж нас никто не подобрал, пока мы были милыми котятками, то теперь, когда мы уже почти взрослые кошки, уж точно никому не будем нужны. Люди любят маленьких, толстеньких, симпатичных котяток. Желательно – не больных и породистых. А мы мало того, что породистыми не были, так еще постоянно чем-то болели. То болел животик, то воспалялись глазки, то умудрялись пораниться об торчавшую из земли проволоку, убегая от собаки. Про кусающих нас блох я уж и не упоминаю – это была норма жизни.
А однажды я совсем расклеилась. Мордочка у меня и раньше почесывалась, но я думала – это блохи активничают. А потом появилось ощущение зуда и стянутости. Потом вся кожа на мордочке начала болеть. За достаточно короткий отрезок времени болезнь так развилась, что я могла только сидеть на одном месте, даже не делая попыток убежать. В основном из-за боли, слабости и от того, что глаза еле открывались. Мешала кожа, пораженная этой болезнью. Шерсть там вылезла и кожа стала жесткой, шелушащейся и плюс ЭТО постепенно продвигалось уже на шею.
Мне уже было всё равно, что со мной будет. Мама и братик волновались за меня, но что они могли сделать?!
А однажды ко мне подошла девушка и дала мне пакетик кошачей еды. Я так удивилась – словами не передать. Когда я заболела, люди ко мне старались не подходить. А то и прогнать, но тоже издалека, не подходя близко.
А на следующий день эта же девушка подошла и, погладив меня, без лишних слов засунула в сумку с жестким дном. И притащила меня в какое-то жуткое место».
- А, меня, наверное, тоже как-раз туда приносили, когда я болела.
Там еще так неприятно пахнет, да? И там чужой человек сажает тебя на стол и тычет иглой – Я, наконец, обрела дар речи. Вообще я на протяжении всего рассказа молчала. У меня был просто шок. Бедная Мышка, сколько она всего пережила! Мои несколько дней в подъезде не идут ни в какое сравнение с этим кошмаром!
- Да, именно это со мной и делали. Я толком, правда, даже не помню уже сейчас. Но потом меня привезли сюда. Я тоже сначала сидела на карантине и меня несколько раз опять возили тыкать иголкой, а теперь видишь – всё заросло. Ни следа не осталось.
Мышка, довольная, покрутила передо мной мордочкой. К сожалению, увидеть-то я ничего не смогла, но, обнюхав и осязав её вибриссами, я поняла, что да, моя подружка в отличной форме.
Как я поняла – продолжила Мышка – здесь мы живем, пока Ира и те девушки, что нас сюда принесли, не найдут нам постоянный дом. До тебя здесь были маленький Мурзик, которого тоже нашли в подъезде, и большой Степан, которому недочеловеки подожгли хвост и его еле спасли от ожогов. За ними потом пришли другие люди и забрали их, а Ира потом говорила, что те люди ей пишут, присылают фотографии Мурзика и Стёпы, и она очень хотела бы, чтоб и мне нашлись такие же хорошие ручки. Вот так.
Я сидела, пытаясь усвоить кучу информации. Что бывает жизнь, где котята умирают пачками и им поджигают хвосты. Что бывают и те, кто может взять к себе в дом, вылечить, любить и кормить, но не всем так везет. Что этот дом – не последнее мое пристанище и если мне найдутся хозяева, они меня заберут отсюда. А я к Ире уже привыкла.
Правда, долго поразмышлять не удалось – Ира позвала нас обедать и мы, торопясь и застревая под диваном, вылезли и понеслись на кухню, не обращая внимания на презрительный взгляд Эльзы, которая к миске шла не торопясь и с видом огромного одолжения на холёной красивой морде.