Возвращаюсь вечером от родителей. Только свернула к своему дому, как услышала громкие голоса, дикий смех, грохот от падающих предметов. Шум доносился со стороны школы, которая находится рядом с моим домом. Возле школы собралась большая компания ребят, которые куражились, упиваясь своей безнаказанностью. Возле моего подъезда стояла всего-навсего одна соседка, которая чуть ли не шёпотом выразила мне своё возмущение:
– Представляешь, уже полчаса издеваются над бедным сторожем, а он человек пожилой.
– А почему бы ему милицию не вызвать?
– Да, видимо, боится, чтоб потом ему не отомстили.
– Ну, тогда я пошла.
– Ты что, они там камни кидают. Гляди, и в тебя бросят.
Но её предупреждение меня не остановило. В груди всё клокотало от возмущения. (Нужно сказать, что школа расположена на возвышение по сравнению с тротуаром). Твёрдым, быстрым шагом я подошла к столбу, на котором висел фонарь, и с силой в голосе спросила:
– Ребята, сколько вас?
Я стояла внизу, хорошо освещённая, и боялась, что в меня кинут камень. Задав свой вопрос, я и сама не знала, что буду говорить дальше. Но удара не последовало. Крайние ребята, услышав меня, замолчали, стали приглядываться, но остальные, не расслышав, продолжали своё глумление. Я повторила вопрос, но уже с большей силой. До меня донёсся чей-то голос: «Да тише вы! Шухер!»
Все замолчали и уставились на меня. Было их человек пятнадцать. Голосом, в котором чувствовалась еле сдерживаемое негодование, повторила вопрос;
– Я спрашиваю: сколько вас?
– Много, – кто-то ответил растерянно, недоумевая к чему этот вопрос.
Да, мой вопрос был неожиданным и непонятным, но во мне уже родилась нужная мысль.
– Так неужели среди вас не нашлось ни одного, кто мог бы объяснить, что так вести себя не позволительно, тем более возле своей школы, зная, что там дежурит пожилой человек!
И, чтобы заставить их немедленно уйти, и не позволить никому из них отпустить в мой адрес какую-нибудь грубость, произношу следующее:
– Весь наш дом возмущается вашим поведением, хотели уже милицию вызывать, но я решила вначале поговорить с вами.
С этими словами поднялась по ступенькам к ним и, продолжая воспитывать, сопроводила от школы подальше. Они восприняли меня и как строгого воспитателя, и как доброжелательного человека, поэтому беспрекословно подчинились.
Людмила Деева
Я и мой Ангел Хранитель
