Пора уже заканчивать наш сильно затянувшийся сериал про Голландию.
Принц Оранский прибыл в Лондон в апреле 1812 года. Но освобождение Голландии связано не с ним, и не с англичанами или пруссаками. Эта страница почему-то полностью вымарана из из той же "Истории Голландии" Эдмундсона, но мы то знаем, что и как.)
Как бы ни было обидно господам англичанам, но Голландию освободил... Александр Христофорович Бенкендорф. Да-да, тот самый, "и вы, мундиры голубые, и ты, им проклятый народ". Правда тогда было еще далеко до "синих мундиров", Бенкендорф был в 1813-м бравым кавалерийским генералом-партизаном, организатором партизанского движения в России, и в Европе.
Чтобы было понятно, что это был за человек - цитата: Из Петербурга пришло требование, которое можно было бы назвать в создавшихся условиях нелепым, если бы оно не исходило от Комитета министров. Там разбирали дело о якобы взбунтовавшихся крестьянах Волоколамского уезда и об одном священнике, который «соучаствовал с ними». Злоумышленники, как сообщалось, «вышли из повиновения» и, говоря, «что они теперь французские», «разграбили имение Алябьева, хлеб, скот, лошадей, убили крестьянина деревни Петраковой из пистолета, хлеб и вина отдали священнику, который, не довольствуясь этим, свёл со двора последнюю лошадь»19. В результате якобы взволновалась вся волоколамская округа. Комитет министров через тверского губернатора приказал: «Барону Винцингероде предписать, чтобы он на место к взбунтовавшимся крестьянам отрядил достаточную команду и, изыскав начинщиков возмущения, в страх других велел их повесить». Винцингероде «отрядил» для решения дела воевавшего в тех местах Бенкендорфа.
— Вот как писал об этом в мемуарах сам Александр Христофорович: «На основании ложных донесений и низкой клеветы я получил приказание обезоружить крестьян и расстреливать тех, кто будет уличён в возмущении. Удивлённый приказанием, столь не отвечавшим великодушному и преданному поведению крестьян, я отвечал, что не могу обезоружить руки, которые сам вооружил и которые служили к уничтожению врагов отечества, и называть мятежниками тех, которые жертвовали своею жизнью для защиты своих церквей, независимости, жён и жилищ, но имя изменника принадлежит тем, кто в такую священную для России минуту осмеливается клеветать на самых её усердных и верных защитников».
Так вот, в 1813 году Бенкендероф вторгся в Голландию вопреки приказы своего непосредственного начальника Винцингероде, имея 4819 человек с 10 пушками. Ему противостоял французский генерал Мелитор, располагавший 4000 французских солдат и 400 жандармов, 2200 швейцарцев и 1500 ненадёжных испанцев , кроме того - голландскую Национальную Гвардию, и опиравшийся на самые мощные крепости в Европе.
На самом деле, силы французов превосходили русские более чем в два раза, а по качеству - преимущество было еще более сильным - Бенкендорф располагал лишь одним Тульским пехотным полком и батальоном егерей, остальные — гусары и казаки.
Но тактику Александр Христофорович избрал зачетную - казаки и гусары подъезжали к крепости в качестве застрельщиков, раззадоривали очередной гарнизон, вызывая его на бой. Когда французы делали вылазку - казаки и гусары обращались в бегство, гарнизон выходил уже большими силами, и попадал под фланговый удар пехоты и артиллерии, а далее казаки и солдат на плечах отступающих врывались в крепость.
Так были захвачены Девентер, Зволле и т.д.
В результате французы, напуганные слухами, начали отходить к Амстердаму и Утрехту. Повсюду разносилось "Russians are coming!", говорили о 14-15 тыс. русских солдат, хотя их было в 3 раза меньше. Павлоградские гусары и чугуевские казаки перекрыли выход в море голландскому флоту Вергуэля и заставили его капитулировать. 24 ноября русские вошли в Амстердам.
Далее была атака сильнейших крепостей - Мюйдена и Гальдвига, которые после непродолжительного боя французы оставили. 30 ноября казаки сопровождали в Амстердам Оранского. Ну а далее был Kozakkendag и оборона Бреды в исполнении русских. 27 ноября Бенкендорф без боя вошел в Бреду.
Сменивший робкого Мелитора Лазар Карно подвел к городу 8-тыс. корпус, тогда как русские располагали 2.5 тыс. человек, плюс голландский батальон Национальной Гвардии, плюс рота бывших у французов в плену англичан, плюс прусские партизаны. Всего при 8 орудиях.
Главным было выиграть время, ибо англичане уже готовили десантную операцию, пруссаки Блюхера рвались на помощь Бенкендорфу. С помощью голландцев удалось перекинуть в город тяжелую артиллерию буквально в последний момент, но не хватало людей - гусарам даже приказали спешиться, и занять свое место у крепостных орудий на стене. Город держался с 9 до 12 декабря, имея вдвое меньше людей, чем у французов. 12-го французы ушли, потому что показались передовые отряды англичан и пруссаков.
После освобождения Голландии союзники договорились, что "нужен новый, более эффективный барьер, чем был ранее", поэтому Бельгия, как древняя голландская земля, отдается Голландии. После войны Голландии возвращаются ее колонии в сроки и порядки, определенные Великобританией. Должна быть реставрирована донаполеоновская система правления.
2 декабря, еще до полного освобождения Голландии, Оранский был провозглашен Вильгельмом I, принцем-совереном Нидерландов. Он отказался от титула короля, тем самым показывая, что готов быть конституционным монархом.
Согласно Лондонской конвенции 1814 года Голландии возвращались почти все колонии, кроме мыса Доброй Надежды, Гвианы и нескольких островов. За это Британия заплатила Голландии 2 миллиона фунтов, которые пошли на возведение крепостей вдоль французской границы. 1 миллион фунтов был заплачен Англией от имени Голландии Швеции, чтобы удовлетворить ее требования по поводу острова Гваделупа. Еще 3 миллиона фунтов было заплачено России, как покрытие 50% долга Голландии перед нашей страной.
Но восстановив власть восстановили и систему долга. Согласно подсчетам на 1814 год Голландия была должна 1.2 млрд. флоринов ""отсроченного долга", который требовалось погасить в 40-летний срок и 600 млн. флоринов "рабочего долга", который нужно было погасить за 5-7 лет. Кампания 1815 года добавила к этой сумме еще 40 млн. флоринов. В результате в стране снова были резко подняты налоги, что привело в 1830-х к Бельгийской войне за Независимость.
Голландия с этого времени не входило в число великих держав Европы.
Голландский бизнес благополучно эвакуировался в Англию и США, оставив своей бывшей родине лишь долги и налоги.
