— Юль, что взять с собой?
В голове у меня почему-то были тапочки. Это единственное, что сразу же всплыло в памяти. Не самая нужная вещь для первой недели пребывания в общаге, но тем не менее их хотелось выделить отдельно. Пришлось выдумать что-то более серьезное, чем тапочки. Я даже немного напряглась.
— Тащи все, что можешь взять.
Потом подумала, что звучит невнятно — тему не раскрыла. Все-таки соседка новая, первая раз в общаге будет жить. Надо помочь советом. Главное вспомнить, как я заселялась сама и что брала с собой в первую очередь. Это были отнюдь не тапочки. Не считая N-килограммового чемодана с одеждой и личными принадлежностями, я запаслась посудой. Если без тапочек выжить можно, то без еды сделать это гораздо труднее. Я тогда еще не знала, что у нас в общежитии есть довольно бюджетная и — внимательно! — вкусная еда в столовой. Многих студентов она спасает от мыслей: а что мне сегодня есть? Особенно когда готовить ничего не хочется. Спустился на первый этаж, зашел, купил, покушал — вот ты сыт и доволен.
Я про это, напомню, не знала. Так что вместе со мной путешествовала кастрюлька в качестве моего лучшего друга и пачка гречки. У них дуэт. Я за них рада.
Когда я уже заехала и обосновалась, то с этим дуэтом решила, что столовая может и подождать. Она маячила где-то там, вдали, в качестве главной идеи спасения в случае крайне тяжелого морального самочувствия — читай, студенческой лени.
Я внесла немного конкретики:
— Бери с собой посуду. У нас с ней небольшой дефицит. А остальное вроде есть. Так что про «тащи все» я, конечно, пошутила. А то кинешься весь дом перевозить.
Первое время мне этого очень хотелось. Просто взять и перетащить все. Без каких-либо изменений. Тогда казалось, что мне необходима абсолютна вся бытовая мелочь, которая есть в родном доме. Да-да, я же совсем не смогу прожить без этой тарелочки для ключей и вон той декоративной свечки. Спустя две недели меня отпустило. Ценить пространство в общежитии я стала куда больше, чем дома. Жизнь здесь приучила к эстетике минимализма. Слегка насильно. Зато, кажется, навсегда.