Автор: Николай Соснов
Фрэнк попытался усвоить очередную порцию информации с планшета, но скоро сдался и положил гаджет на столик возле шезлонга. Статья в «Обсервер» под интригующим заголовком «Русские — это европейцы или азиаты?» так и осталась недочитанной. Лень читать. Обычно Фрэнк с интересом собирал новые сведения о Российском Самоуправлении, однако, отпуск на тропическом острове совсем его разморил. В былые времена он практиковал активный отдых, колеся по Штатам на мотоцикле. После знакомства с Нэнси многое пришлось поменять в образе жизни, включая и привычку проводить отпуск в движении. Тридцатилетняя подруга предпочитала валяться на теплом песке. Правда, с деньгами у Фрэнка было теперь не так радужно, как в первые годы их знакомства. Поневоле выбирали курорты попроще, иной раз и почти дикие. Так их и занесло нынче на славящийся сезонными скидками и гигантскими сколопендрами остров в архипелаге ЮПС - Южно-Полинезийского союза.
Они поселились в двухзвездочном отеле на окраине четырехтысячного бедного городка, половина населения которого занималась исключительно обслуживанием туристов. Смотреть тут было особо нечего, но для Нэнси главное, чтобы наличествовали приличный пляж и чистое безопасное море.
Фрэнк улегся поудобнее и, делая вид, что дремлет в тенечке, исподтишка наблюдал за Аленой. Симпатичная кареглазая девочка в шортиках и темно-синей футболке с пирамидальным узором, подогнув под себя ноги, сидела на дальнем шезлонге и смотрела голографическую проекцию местного канала новостей. Судя по отсутствию звука, в ее ушах скрывались крохотные наушники. А может быть, она вживила их себе, как это сейчас модно. Кто ее разберет, современную молодежь. Встречая на улицах юных гиков, чуть ли не на треть состоящих из кибернетических имплантов, Фрэнк каждый раз ощущал себя глубоким старцем, хотя ему не было и пятидесяти.
Подросток беспокоится о политике, как забавно! Не зря, видимо, утверждают, что в Самоуправлении мозги промывают с детства. Вот как внимательно следит за кадрами скучной хроники. Сегодня избирают президента ЮПС. По данным экзит-полов, генерал Лопес с большим отрывом побеждает адмирала Санчеса уже в первом туре и наверняка сменит на посту главы государства дементного маршала Гонсалеса. Ну и черт бы с ними со всеми! После принятой Конгрессом с подачи радикальных либертарианцев конституционной поправки о свободе отчуждения избирательных прав Фрэнк принципиально бойкотировал выборы, окончательно превратившиеся в открытое соревнование крупнейших экономических группировок. От американского обывателя и раньше мало что зависело, теперь же за ним осталось только решение кому продать свой голос, по какой цене и оптом это проделать или торговать в розницу.
Так или иначе, следить за настоящей семьей из России гораздо интереснее, чем читать о тайнах Самоуправления в прессе. Архитекторы Станислав и Ольга Стародубовы отдыхали здесь с тринадцатилетней дочерью Аленой, предоставляя Фрэнку великолепную возможность пообщаться с русскими вживую в неформальной обстановке.
Впервые Фрэнк заинтересовался жизнью в Самоуправлении четыре года назад, когда за рюмочкой текилы в баре его старый приятель Гарри Токарев, внук эмигранта из России, сообщил о намерении вернуться на историческую Родину и перевезти туда свою семью. Фрэнк, не видевший Гарри свыше десяти лет, не поверил ему и поднял друга на смех:
- Ты разыгрываешь меня?
- Ничуть, - отвечал Гарри с совершенно серьезным лицом.
- Там же опять железный занавес! Тебя туда не пустят! - попробовал урезонить его Фрэнк.
- Уже пустили. У потомков эмигрантов льгота. Я записался в программу репатриации. Вчера нашу заявку одобрили. Инженеры моего профиля сейчас в цене, у Мэри высшая медицинская квалификация и опыт в «скорой помощи», дети учатся на «отлично». Мы все получим статус постоянных жителей, а Майку нет четырнадцати, он может сразу претендовать на полноправное гражданство. Впрочем, он еще не решил желает ли стать полноправным гражданином. У них, как ты знаешь, это дело сугубо добровольное.
Фрэнк слыхом не слыхивал о программе репатриации в Россию, но по тону Гарри понял, что тот отнюдь не шутит.
- А язык? Они же не говорят по-английски.
- Вообще-то говорят, - усмехнулся Гарри. - Многие свободно. Впрочем, кибернетические переводчики решают и эту проблему. Но ты прав, нам с Мэри все равно придется активно изучать русский. Ничего, я немного болтаю на нем, бабушка научила. Пройдем трехмесячные интенсивные курсы полного погружения, потом практика и еще раз практика! Малыши уже владеют русским весьма изрядно. Не зря я отдал их в школу, где его преподают как второй иностранный. Последние три года они на летние каникулы ездили в русский лагерь выживания, у них есть международная программа, так что хорошо потренировались с носителями языка.
Фрэнк отшатнулся, как будто Гарри нанес ему резкий удар по лицу.
- Ты отдавал детей в русский лагерь выживания! - воскликнул он. - Разве ты не читал…
- Я там побывал! - перебил его Гарри. - Превосходное место, где экологисты ненавязчиво и грамотно учат подростков уйме полезных навыков. Закаляют им и тело и характер. Уроки улиц Чикаго куда страшнее, уж поверь мне.
Фрэнк не знал что еще сказать. Запас его аргументов исчерпался удивительно быстро, поэтому он просто спросил:
- Почему? У тебя же все есть и в Штатах.
- У них, - Гарри махнул рюмкой на север в сторону трущоб, отгороженных стеной от охраняемого делового центра, - ничего нет. И я не хочу находиться в Америке, когда они придут выставлять нам счет за безумства биржевых спекулянтов.
- И ты решил бежать в страну, где уже выставили такой счет и содрали втридорога?
- Именно, - подтвердил Гарри, салютуя другу текилой. - Именно потому, что там оплачено все, включая проценты. Ради этого я готов отказаться от домашнего алкоголя и чего угодно вообще, изменить образ жизни, принять любые правила и ограничения. Помнишь бойню на улицах Сан-Франциско пять лет назад? Тогда я и решил: не хочу, чтобы мои дети жили на пороховой бочке. Если им придется умирать на войне, то не ради лишних баксов в карманах кучки жадных маразматиков.
После той встречи у Фрэнка пробудился интерес к современной России. Он стал специально искать статьи и книги о Самоуправлении и смотреть посвященные ему передачи. Теперь он по собственному мнению неплохо разбирался в различных аспектах жизни русских.
Фрэнк приподнялся на шезлонге и посмотрел на море. С релакс-зоны отеля открывался великолепный вид на огромный пустой пляж и голубые воды залива. С утра, намекая на дождик, небо затягивал плотный занавес свинцовых облаков. Откуда-то издалека, ровно гудя подобно трудолюбивой пчеле, приближался большой военный вертолет.
Почти все обитатели маленькой гостиницы предпочли отправиться на групповую экскурсию в храм какого-то местного божества, чтобы присутствовать на ежегодной церемонии поднесения даров или чего-то в таком роде. В связи с этим персонал получил выходной до вечера, которым по настоятельному совету управляющего должен был воспользоваться в том числе и для голосования на выборах президента страны. Стародубовы уже посещали храм в прошлом году, Фрэнк не интересовался дикарскими обрядами, а Нэнси волновало лишь приобретение ровного загара и голограммы в купальниках для личного блога. Поэтому пять туристов — трое русских и двое американцев — остались в отеле под опекой портье и спасателя на вышке, походившего по мнению Фрэнка скорее на порноактера, чем на работника аварийной службы. Пока Фрэнк, Нэнси и Алена убивали время в шезлонгах, супруги Стародубовы устремились в океан на ежедневное шуточное соревнование в плавании.
Фрэнк щурился, стараясь разглядеть в волнах фигуры Ольги и Станислава. Преодолев первую часть дистанции, они только что почти одновременно коснулись буйков и повернули назад. Еще семьсот футов, и определится победитель.
- Опять глазеешь на нее? - спросила лежавшая слева Нэнси, отрываясь от журнала мод и накидывая халат поверх бикини. Подруга ревновала его к Ольге, что очень льстило самолюбию американца.
- Ради бога, - в притворной обиде застонал Фрэнк, - не заводи опять свою шарманку.
Нэнси хотела подпустить бойфренду пару шпилек, но тут вскрикнула Алена. Желая выяснить, что взволновало девочку, Фрэнк обратил взор к новостной проекции и застыл в изумлении. Два больших заголовка полыхали тревожным пламенем. Первый гласил: «Экстренно! Адмирал Санчес не признал поражение и заявил о фальсификации итогов голосования!» Второй истерически вопил: «Молния! Вооруженное выступление флота в поддержку Санчеса!».
Вот ведь черт! Туземцы, кажется, затеяли разборку. Скорее всего, придется прервать отпуск и срочно убираться из ЮПС, пока горячие военные парни совсем не потеряли голову и предвыборные словесные баталии не переросли в полномасштабную гражданскую войну.
Вертолет приблизился настолько, что Фрэнк сумел подробно рассмотреть его. Вместительная транспортная машина устаревшей конструкции с намалеванными по бортам синими якорями и турелями спаренных лазерных орудий. Видимо, флотский десант, поднявшийся в воздух с одного из трех вертолетоносцев. Цель полета сомнений не вызывала: моряки собирались захватить остров во славу провозглашенного главой государства адмирала.
Стародубовым осталось до берега футов сто. Алена соскочила с шезлонга, очевидно, собираясь выйти навстречу родителям и как можно быстрее сообщить им о происходящих событиях.
В этот момент, откуда ни возьмись, в небе появился еще один аппарат — по виду ударный беспилотник китайского образца. Фрэнк вспомнил, что ЮПС закупил в прошлом году сорок пять таких киберуправляемых игрушек для нужд пограничной службы и сухопутных войск. Желтый самолетик стремительно спикировал из-под облаков, расстался с бесцветной капелькой ракеты, и был таков. Вертолет активировал систему защиты, но электроника предыдущего поколения не смогла переиграть технологически продвинутого собрата. Проявив завидное мастерство, киберпилот ракеты проигнорировал все ловушки и ложные мишени и уклонился от всех средств обороны.
Почти от всех. В последнюю секунду перед столкновением лазерный импульс настиг посланца смерти. И все же взрыв ракеты изрядно покорежил винтокрылую птицу. Плазменная начинка боевого снаряда добралась до корпуса, проела обшивку кабины и уничтожила как летчика, так и кибернетического помощника. Десантный вертолет потерял управление, его понесло прямо на здание отеля. Вышедшие из-под контроля пушки открыли беспорядочную пальбу, рассылая во все стороны убийственные лазерные лучи.
Ольгу срезало в тот же миг, как женщина ступила на берег, Станислава — секундой позже. Их дочь застыла на месте, вытаращив расширившиеся от ужаса глаза. Фрэнка тоже парализовало, в желудке поднялась горячая волна, грозившая захлестнуть горло спазмами неудержимой рвоты.
Алена пришла в себя первой. Девочка подхватила со столика сумочку, а с шезлонга киберфон. Она бросилась в гостиницу, крикнув Фрэнку:
- В подвал! Бегите в подвал!
Ее вопль привел американца в чувство. Схватив за руку Нэнси, он побежал было следом за Аленой, однако, подруга вдруг заартачилась:
- Куда ты меня тащишь! Боже, Фрэнк, какой кошмар!
«У нее шок», - подумал Фрэнк, - «сейчас, пожалуй, начнется истерика». Нэнси и в обычной жизни любила разойтись и накрутить себя почти до невменяемости, а уж в экстремальной ситуации, наверняка, ей придет в голову какая-нибудь дурь. Вступать в пререкания на сей раз у Фрэнка не было не только желания, но и времени. Посему он поднял брыкающуюся женщину на руки и направился в отель, благодаря себя за то, что не забросил окончательно занятия в тренировочном зале.
Нэнси билась в руках Фрэнка, мешая тому нормально двигаться и снижая скорость бега. Когда ее кавалер стремительным шаром влетел в отель, как кегли сваливая на своем пути легкие стульчики, она между делом заехала пяткой по лицу вылезающего из-за стойки портье и сбила его с ног, чем и подписала гостиничному служащему смертный приговор. Фрэнк метеором пронесся через маленький холл. Он ступил на лестницу в подвал в тот момент, когда десантный вертолет ВМФ Южно-Полинезийского Союза, разбрасывая кругом лазерные лучи и сигающих из всех щелей парашютистов, слился в страстном поцелуе с фасадом отеля. От наплыва чувств рванули топливные баки. Волна раскаленного воздуха, сминая по дороге все препятствия, догнала Фрэнка и обрушила его в темноту.
***
Глубоко в недрах сложнейшего кибернетического организма на пересечении триллионов комплексных информационных потоков вдруг оборвалась мельчайшая ниточка. Это микроскопическое изменение немедленно пробудило дремлющую Кошку. Она пошевелилась, анализируя положение в клубке из миллионов котят, и остро ощутила недостачу одного котенка. Перепроверив и убедившись в отсутствии малыша, Кошка рассчитала возможные варианты. Наиболее вероятным оказался самый плохой и опасный сценарий. Значит, медлить нельзя. Кошка по-особенному тоскливо замяукала. Тысячи огненных стрел озарили тьму, доставляя в нужные пункты экстренные сообщения.
Посреди ночи в спальне президента Российского Самоуправления включился свет, и завыла сирена, оповещая о чрезвычайной ситуации государственного масштаба.
***
- Эй, эй, очнитесь!
Что-то холодное коснулось лица Фрэнка, и, вздрогнув от неприятного ощущения, американец подобно поплавку выскочил из глубины небытия на его поверхность, оптимистически именуемую человечеством жизнью. Упрямые карие глаза уставились на него почти в упор. Алена вытерла ему лоб мокрой тряпочкой и отступила на шаг, рассматривая в тусклом свете аварийных ламп творение рук своих. Фрэнк последовал ее примеру и наклонил голову, чтобы увидеть свое тело. Там, где еще недавно его прикрывала майка, теперь красовались рваные полосы ткани, кое-как приспособленные для перевязки вместо бинтов.
- Не шевелись, - сказала Нэнси. - Она запеленала тебя, чтобы остановить кровь.
Фрэнк тут же нарушил запрет и попытался зашевелиться. И у него не получилось. То есть кое-что, конечно, вышло. Руки, например, к его удивлению остались целы. Сильно болевшая голова нормально поворачивалась на шее. А вот ниже груди Фрэнк не чувствовал ничего. Абсолютно ничего. Но не это еще было самой плохой новостью. Хуже всего то, что вместо ног он увидел заваленный мусором массивный каменный блок. Фрэнк застонал от боли, не от физической, а от душевной.
- Не понимаю, - раздраженно бросила Нэнси. - почему ты всегда оспариваешь даже самые простые и понятные просьбы?
Фрэнк не удостоил подругу ответом. По странному стечению обстоятельств она осталась целехонька и теперь кукожилась в углу подвала, завернувшись в халат как в броню. Наверное, он прикрыл Нэнси собой от взрыва. Ну, хоть за это спасибо судьбе, не впустую, значит, подставился. Фрэнк сидел у самого входа на лестницу, прислонившись плечами к чему-то твердому и крайне дискомфортному. Опора казалась ему слишком угловатой для стены или каменного обломка. Когда он спросил о ней Алену, девочка подтвердила его опасения:
- Это груда изломанного барахла. Куски мебели, битая посуда, земля, всякая грязь. Вместе с кирпичом и арматурой эта сборная солянка закупорила выход. Удивительно, что стены и потолок подвала устояли. Ничего, мне бы только установить связь с киберсистемой. А то придется очень долго ждать спасателей и…
- У тебя ничего не выйдет, детка, - погрустневшим голосом произнес Фрэнк, ударив кулаком соседнюю стену. - Отель строили сразу после войны за независимость ЮПС. Тогда местные тряслись от страха перед ядерным ударом. Первый владелец собирался оборудовать здесь убежище, но потом отказался от этой идеи. Однако, изоляцию подвала от излучений закончить успели. Материал стен полностью блокирует радиосигнал. Ты уж мне поверь, Алена, я зарабатываю на жизнь продажей систем безопасности и знаю о чем говорю. Остается надеяться, что воздуховод уцелел, и мы не задохнемся.
***
Фиолетово-красный флаг Южно-Полинезийского Союза с каждой минутой раздражал Людмилу Васильевну все сильнее. Министр иностранных дел Российского Самоуправления стиснула зубы, глядя на двух препирающихся стариков - лидеров ЮПС. Толстый лысый генерал Лопес и худой бородатый адмирал Санчес сидели напротив друг друга за длинным столом в малом конференц-зале международного аэропорта Ярен и, похоже, забыли о цели собрания, сосредоточившись на взаимных упреках и оскорблениях. Хозяин переговорной площадки, президент республики Науру, с сочувствием смотрел на Людмилу Васильевну.
Она остановила свой взор на больших настенных часах. Все, время, отпущенное на балаган, закончилось. В период подготовки еще можно было играть в дипломатию, но сейчас пора привести клоунов в чувство.
- Замолчите, - она произнесла это негромко, но настолько веско и холодно, что пораженные политики тут же остановили спор. - На дискуссию отведен один час. Осталось три минуты. Я уполномочена заявить, что, если наша просьба о прекращении боевых действий и временной сдаче вооружения не будет выполнена, мы немедленно атакуем.
- Возмутительно! - закричал адмирал Санчес.
- Попрание международного права! - завопил генерал Лопес.
Снова поднялся шум. Людмила Васильевна чуть выждала, а потом продолжила:
- Что касается персонально вас, то после гибели на войне хотя бы одного гражданина Самоуправления вы оба автоматически превратитесь в мишени для нашей разведки. Вы представляете, что это значит?
Людмила Васильевна с удовлетворением отметила, что, судя по изменившимся лицам вояк, представляют они это очень хорошо.
- В случае согласия мы гарантируем полный вывод наших подразделений и возврат вооружения народу ЮПС. Последняя минута.
Генерал и адмирал вскочили с мест, опять зашумели и замахали руками. Людмила Васильевна начала вслух отсчитывать оставшиеся мгновения:
- Сорок пять…Сорок три...Тридцать восемь…
Первым не выдержал Лопес. На тридцать пятой секунде он тяжело вздохнул и сказал:
- Я согласен.
- Я тоже, - поспешил присоединиться Санчес, ужаснувшись перспективе столкнуться с противником в одиночку. - Но я протестую против ввода иностранных войск и…
- Наша армия не ступит на землю Южно-Полинезийского союза, - перебила его Людмила Васильевна. - Мы чтим суверенитет дружественного народа. Проблемой займутся общественные организации. Конкретно — НарСпас. Прием вооружения и охрану обеспечат полицейский спецназ и гражданское ополчение.
***
- Зря отчаиваетесь, нас обязательно обнаружат и вызволят! - убеждала Алена, но Нэнси только качала головой. Американку злило уверенное поведение девочки. Сама она внешне еще оставалась спокойной, но хорошо изучивший ее Фрэнк знал, что Нэнси опасно балансирует на грани безумной паники.
- Милая, ты сама сказала, что вы не отметились по прибытии в местном посольстве, а летели сюда вообще с Кубы, - возразила Нэнси. - Ваши власти не знают, что вы находитесь в ЮПС. Но даже если бы и знали, что толку? Там наверху орды придурков истребляют друг друга почем зря. Им не до нас. И разве ты дочь президента, чтобы из России за тобой послали отряд? Ты самая обыкновенная ничем не примечательная девчонка. Никто и не почешется!
Фрэнк попробовал мимическими жестами дать понять Нэнси, что не стоит продолжать этот спор. Пусть девочка верит во что хочет. Это явно помогает ей пережить шок от гибели родителей и выстоять в сложившейся критической ситуации. Конечно, ребенку промыли мозги пропагандой, но сейчас зашоренность мышления приносит только пользу. Фрэнк где-то читал, что в гитлеровских концлагерях наиболее стойко держались коммунисты и верующие, потому что фанатично цеплялись за свои идеи.
Но Нэнси уже понесло. Она потеряла над собой контроль и практически орала на Алену:
- А вышлют отряд, так он нас не найдет! Найдет — так не достанет вовремя! Только не будет никаких спасателей! Не будет!
Фрэнку показалось, что Алена сейчас заплачет. Она застыла посреди тесного помещения и уставилась на сердитую женщину, как на шипящую ядовитую змею, которая вот-вот вонзит в плоть свои смертельные зубы. Тем не менее, девочка не испугалась и не зарыдала. Она смотрела на американку оценивающе, соразмеряя исходящую от нее угрозу с собственными защитными возможностями, только и всего.
- Меня обязательно найдут и вызволят, - твердо заявила Алена. - Самоуправление своих не бросает. Потому что мы как большая семья, как родня, а у родни принято своих любить и защищать.
Нэнси саркастически закатила глаза, но, слава Создателю, вдруг замолчала. Фрэнк с облегчением перевел дух. Голова болела все сильнее. Фрэнк чувствовал озноб и понимал, что у него растет температура. Они сидели в подвале уже тринадцатый час.
***
Пробуждение профессора Аксенова ранним субботним утром оказалось весьма грубым и неприятным. Забравшись прошлым вечером на отдаленную станцию таежного лесничества, он надеялся наконец-то побыть в одиночестве, успокоиться и выспаться после поражения в битве за фонды на развитие проекта, но не тут-то было. Сначала его сон прервал характерный шум подъехавшего вездехода. Решив, что внезапно прибыл с рейда друг, служивший в здешней лесной инспекции, Аксенов перевернулся на другой бок и почти вошел в царство Морфея, когда с него сорвали одеяло и энергично потрясли за плечо.
- А? Что? - спросонья Аксенов всегда соображал довольно туго. Зажегся свет, и перед ним предстала крепко сбитая фигура в полевой форме с символикой полиции специального назначения.
- Объект опознан, - пропищал откуда-то сверху синтетический голос кибера.
- Это он! Грузите его, ребята! - скомандовал другой голос, хриплый и жесткий.
Аксенов не успел опомниться, как двое здоровенных мужиков подняли его с постели прямо в белье и понесли прочь из станционного домика.
- Чрезвычайная ситуация! - доверительно прошептал на ухо один из них.
- Сейчас с вами будет говорить верховный главнокомандующий! - гнусаво пробубнил другой и воткнул в ухо Аксенову беспроводной наушник. Чьи-то руки заботливо накинули на профессора теплую куртку. Его ухнули в нутро броневездехода, при этом одновременно исхитрившись продеть ноги Аксенова в брюки армейского образца и зачем-то нахлобучить на голову каску. Ученого усадили на мягкое сиденье, следом в салон запрыгнули трое полицейских, и машина сразу рванула с места.
- Ромуальд Эммануилович? - раздался в ухе очаровательный женский голос с интонацией настолько сексуальной, что с профессора мгновенно слетели остатки сна. - Это Козлова. Простите, что побеспокоила, но дело совершенно не терпит отлагательств. У нас пропал кое-кто за рубежом в зоне военных действий. Сигнала от персонального кибера нет. Там стороны конфликта так отутюжили территорию, что одни развалины. Обычные методы поиска бесполезны. Знаю, что у вас есть экспериментальная модель кибера специально для комплексного исследования руин после масштабных катастроф. Кажется, работает по запаху и настроена на ДНК?
- Мне не дали фондов, - промямлил Аксенов. Он пытался вспомнить: кто такая Козлова? - Отложили на будущий год.
- Я распорядилась изготовить две тысячи штук по представленному проекту. Вас сейчас доставят на Урал в Киберград. Лично проследите, чтобы сделали как надо. Потом организуете применение на месте. Удачи.
Загадочная Козлова отключилась, а Аксенов так и остался сидеть с раскрытым ртом.
- Кто она такая, Козлова? - наконец выдавил он из себя.
- Да ведь это действующий президент, - сочувственно ответил сидящий рядом спецназовец. - Гражданские вечно путают, оно и понятно, каждые три года новый человек на посту. Проф, девочка у нас потерялась на одном тропическом острове. Там война началась, местная элита не смогла договориться кто именно возглавит страну. Сыр-бор и поднялся.
Тут до Аксенова наконец дошла серьезность ситуации. Он забеспокоился:
- Мы не успеем, до Урала очень далеко, время на вес золота…
- Не ссы, профессор! - гнусавый полицейский бережно, чтобы не повредить здоровью, хлопнул ученого по спине. - Армейцы нам помогут. Видел, на последнем параде показывали новый сверхскоростной орбитальный истребитель военно-космических сил? Конечно, видел, все его видели! А теперь еще и попробуешь! Через час будешь в Киберграде! Заодно и в космосе побываешь…
- Мама! - только и смог вымолвить Аксенов, застучав зубами от страха. И повторил в отчаянной мольбе:
- Мамочка!
***
- Проснитесь! Вам нужно выпить воды!
Фрэнк очнулся. Девчонка теребила его за плечо и совала в рот наполовину пустую пластиковую бутылочку — их единственный запас жидкости. Фрэнк глотнул чуть-чуть. Кажется, он задремал, вернее, забылся.
Шли вторые сутки подвального плена. Голова и верхняя часть туловища горели в адском пламени. Фрэнк многократно пропотел. Странно ощущать себя живым бюстом на постаменте, но еще удивительнее наблюдать, как выполненный в виде его собственного тела постамент исторгает запасы воды, ускоряя гибель хозяина. Фрэнк всегда считался в кругу друзей уравновешенным человеком, однако, сейчас ему было страшно и жалко себя до чертиков.
- Ты сцеживаешь ему нашу воду! - вдруг подала голос Нэнси, поднимаясь из своего угла. - А мы должны делить ее поровну. И ему вообще незачем пить, он не жилец!
- Фрэнку как раз необходима вода, - возразила Алена, поднося американцу бутылочку для нового глотка, - он болен и теряет много жидкости с потом. Мы дотерпим до прихода спасателей, а он может умереть от обезвоживания. И, если уж на то пошло, это моя вода, я ее купила и сама определю кому пить, а кому подождать. Так, кажется, решаются дела в вашей рыночной экономике?
- Да не будет никаких спасателей! Отдай воду, тварь! - заорала Нэнси, бросаясь на Алену, очевидно, чтобы помешать ей поить больного. Фрэнк понял, что Нэнси все-таки сорвалась.
Девочка ловко уклонилась от выпада противницы, по всем правилам выполнила подсечку и, когда женщина грузно шлепнулась на живот, наступила ногой на шею Нэнси. Та попробовала дернуться и тут же вскрикнула от резкой боли в шейных позвонках. Алена спокойно прикрутила к бутылочке пробку и вежливо обратилась к поверженной американке:
- Вы, кажется, забыли с кем имеете дело, мисс. В лагерях выживания нас учат беречь природу, но на крайний случай и противостоять хищникам. Если человек из друга превращается в зверя, мы умеем справляться и с ним. Вы человек или опасное животное, Нэнси?
- Человек! - просипела Нэнси. Алена убрала ногу и заметила:
- Тогда вам следует и вести себя по-человечески.
Нэнси откатилась в свой угол и затихла. Алена повернулась к Фрэнку и хотела что-то сказать, но застыла, округлив глаза от изумления и глядя на что-то, находившееся прямо над головой американца. Скоро он тоже увидел это. Из завала выковыривались десятки сверкающих разноцветными огоньками крохотных серебристых насекомых, напоминающих жуков. Они тут же разлетелись по подвалу и облепили людей. Нэнси в истерике завизжала и потеряла сознание от страха. Один из жуков, сев на нос Фрэнку, уставился на американца фасеточными объективами. Другой пополз по руке и едва заметно ущипнул кожу.
Выражение лица Алены изменилось с удивленного на радостно-понимающее. Занимавшаяся девочкой группа насекомых вдруг замерцала красным. Несколько жуков метнулись обратно, зарывшись в кучу мусора. Остальные собрались вместе под потолком, образовав знакомую Фрэнку конфигурацию. Голопроектор! В воздухе в полный рост обрисовался плотный мужчина в городском камуфляже и боевом шлеме с гербом Российского Самоуправления. Без всяких предисловий он гаркнул:
- Алена Стародубова! Я полковник НарСпаса Григоренко. Требуется внимание и строгое повиновение! Выполни следующие инструкции…
***
Двое закованных в защитные латы спасателей тащили Фрэнка на носилках к санитарному вертолету. Рядом семенила сердитая женщина-врач.
- Все пучком, дядя! - кричал ему задний носильщик, стремясь перекрыть шум винтов. - Сделаем в лучшем виде! Сейчас доктор снимет томограмму и сразу займется твоим позвоночником. На госпитальном судне уже ждет академик Чалов, а он голова по части таких повреждений.
- Значит, русские своих не бросают… - пробормотал Фрэнк, плавая на границе яви и бреда. В мыслях смешивалось прошлое и настоящее. Воображаемая Алена, сильная и смелая, повторяла и повторяла ему эту фразу, а рядом другая команда несла захлебывавшегося от слез ребенка, с плеч которого, наконец, спала необходимость быть взрослой, и можно было теперь отпустить на волю чувства и горевать, не скрывая страданий.
- Почему только русские? - обиделся словоохотливый носильщик. - Я, например, армянин, а Серго...
- Настоящий джигит много не говорит! - перебил коллегу передний. - Давай, Артуш, прибавим шагу!
***
Аксенов ввалился в передвижной командный пункт и устало рухнул на сиденье рядом с Григоренко. Тот сосредоточенно следил за отражающимися на голографической карте перемещениями спасательной техники.
- Задача выполнена. Что теперь? - спросил профессор.
- Закончим обследование руин, извлечем всех, кто выжил, подлатаем их и сделаем ручкой, - ответил полковник, что-то набирая на виртуальной клавиатуре.
- А смысл? Как только вернем им оружие, продолжится бойня. Будут новые развалины и новые жертвы.
- Не думаю, - возразил Григоренко. - Мы обещали вернуть военное имущество народу ЮПС. Пока мы Алену искали, агитаторы среди простых солдат и граждан кое-какую работу провели, уже есть временный комитет, ему и вернем оружие. Думаю, генерала и адмирала по возвращении ждет большой сюрприз от местного населения…
***
Кибернетическая Кошка была довольна. Котенка нашли, извлекли из ямы, полечили, почистили, погладили, успокоили, дали молока и вернули в клубок. Кошка снова задремала, удовлетворенно ощущая наличие связи с каждым из миллионов котят, которые по всей стране и за ее пределами спали, ели, учились, играли, любили, радовались жизни, твердо уверенные в могучей оберегающей силе своей семьи — Российского Самоуправления.
Нравится рассказ? Поблагодарите Николая Соснова переводом с пометкой "Для Николая Соснова".
Заинтересовала вселенная Российского Самоуправления? Читайте в нашем журнале рассказ Николая Соснова "Отставка".