Меня везли в сумке, которая с одной стороны была затянута сеткой(как я потом поняла, это называется «переноска») и через нее проникал свет. Но, если честно, ничего даже случайно, даже чудом, увидеть я не хотела. Мне было слишком страшно. Поэтому я наоборот села спиной к сетке и только тряслась.
Переноску занесли в помещение, где был очень яркий свет, даже мне это было заметно. Меня достали из сумки на стол и какой-то человек начал меня осматривать. Потом сказал что-то непонятное, меня схватили, плотно прижали к столу и воткнули в ногу иголку. МЯУ! Через иголку влили какую-то жидкость, и это было очень-очень больно. Я мяукала и вырывалась, но не тут-то было.
Потом мне еще намазали чем-то глазик.
Молодая женщина, которая приехала сюда вместе с Леной, наконец-то забрала меня из этого ада и меня опять куда-то повезли. Потом меня положили на мягкую тряпочку и я провалилась в сон.
Сон был тревожный. До сих пор его помню, хотя прошло столько времени. Я убегала, а за мной гнался мой первый хозяин, который кричал «её надо усыпить, потому что она слепая и её нельзя продать». А еще в меня кидали камнями маленькие недочеловеки, как в рассказе Маркизы. Камень попал мне в голову и хозяин все же меня схватил. Я замяукала и…
- Бэллочка, маленькая, совсем ты у нас расклеилась. Думали, от антибиотика тебе лучше станет, а тут вон как… глазик-то меньше гноится, а вообще тебе всё хуже и хуже.
Меня опять привезли в эту страшную комнату. Но ту поездку я помню смутно, урывками. Мне было совсем плохо. Меня тошнило, мне было жарко.
Помню обрывки фраз «организм ослаблен», «возможно, не выдержал антибиотиков», «иначе б не спасли», «ставим капельник, держите лапку».
Потом я опять очутилась в маленькой комнатке на своей тряпочке. И в таком полубреду, когда меня то тыкали иглой, то заливали мне в рот какую-то гадость, прошло несколько дней.
Рядом часто была эта девушка, что забрала меня от Лены. Она гладила меня, ставила мне перед мордочкой свежую воду и давала с руки корм, так как я есть особо и не хотела – не лезло.
Я сначала обижалась на нее, что она унесла меня от Лены, да еще не защищала меня в той залитой светом комнате, когда меня мучили, но потом стала к ней привязываться. Узнала, что её зовут Светлана. Стала узнавать ее шаги и запах. И даже скучала, если она несколько часов подряд не приходила. Хотя приходила она часто.
Дальше я начала было чувствовать себя получше. Начала вставать, осматривать комнату. И я даже почувствовала весну. Запах свежести, молодой зелени. И какой-то странный зов…я не могла найти себе место, бродила и иногда протяжно мяукала. У меня было ощущение, что я должна кого-то позвать, и этот кто-то придет.
Но я так и не дозвалась. После очередной поездки в эту страшную, отвратительную комнату я однажды проснулась… на своей же тряпочке, только в какой-то попонке, которая закрывала мой животик.
Я попыталась её снять, но не тут-то было, она была завязана на спине.
Собственно, никакого дискомфорта я не ощущала, просто мне не нравилось, что меня замотали в какую-то дурацкую тряпку. Когда я начинала слишком уж негодовать и воевать с этой попоной, Света брала меня на ручки, гладила, успокаивала, отвлекала игрушками и вкусняшками. И говорила, что всё теперь будет хорошо, все болезни позади. Что и воспаление глазницы вылечили, и мяукать лишнего я теперь не буду. Я сначала её не понимала. Я ж мяукать-то не разучилась. А потом поняла, что я больше не слышу этого странного зова. И протяжно мяукать, призывая кого-то неведомого, мне просто не хочется. Не интересно.
Правда, я не совсем поняла, почему Света считает, что это их заслуга. Мне просто не хочется никого звать, вот и всё. Странные всё-таки эти люди.
А через несколько дней Светлана пришла и сказала:
- Карантин у тебя закончился, шов тоже совсем зажил, можно тебя и с остальными членами семьи знакомить.
Взяла меня на руки, вынесла из этой маленькой комнатки и принесла в большое помещение с несколькими комнатами.
- Вот это и есть весь наш дом. Осматривайся, знакомься.
Поставила меня на пол и отошла.
Я слегка растерялась. Столько незнакомых запахов. И медленно-медленно, обнюхивая каждый сантиметр, пошла вперед. Не успела я обойти вторую комнату, как ко мне подбежали три кошки. Две взрослые, и одна – моя ровесница. Я вроде и обрадовалась, что мне будет с кем поиграть, но и насторожилась – а может мы друг другу не понравимся и она захочет меня обидеть?
Но молоденькая, её звали Мышка,(вот смешно!), оказалась совсем не вредной. Мы постепенно с ней очень сдружились.
А вот старшие кошки приняли меня весьма прохладно.
- И откуда это у нас новые жильцы появились? – высокомерно процедила одна.
- Ну…это…- я растерялась от такого тона -…меня на улице подобрали…
- А, понятно. Подобрашка. Вечно Света по доброте душевной всяких бомжей с улицы тащит. Будто нас, чистокровных британок ей мало, обязательно надо какое-то убожество ухватить. То эту вот – она кивнула на Мышку - то теперь еще одну.
- Почему вы так говорите? – обиделась я.
- Может, мне и негде было жить, но, во-первых, я не убожество, а во-вторых, раз Ирина так решила, значит, посчитала нужным.
- Нет, ты только послушай – не на шутку разошлась эта высокомерная особа – она уже тут права качает. Развелось тут всяких…Британка, не найдя слов, зашипела как проколотый воздушный шарик. Её подруга сидела рядом, не нападая на меня, но и не заступаясь.
Я пожала плечами, обошла истеричку и направилась дальше изучать дом. На меня нашло такое ледяное спокойствие, которое у меня иногда проявлялось в стрессовых ситуациях с соплеменниками. Человеков я побаивалась, зная, что они могут сделать всё, и хорошее и плохое, а вот в общении с кошками такого страха не появлялось. Я могла стесняться в новом обществе, могла обижаться. Но напугать меня почему-то пока никому не удавалось.
Через несколько шагов меня догнала Мышка.
- Не обращай на нее внимания. Эльза у нас такая…вся из себя, британских кровей. Воображуля. Раз Света решила, что ты здесь будешь жить, то Эльза ничего сделать не сможет, вот и бесится. Она-то хочет, чтоб ей одной восхищались.
Я опять пожала плечами. Пусть эта аристократка воображает, как хочет, мне то что.
- А ты будешь со мной дружить? А то мне даже побегать не с кем. Эльза-то не больно кинется в догонялки играть. Плюша помягче, так не вредничает, но играть тоже не особо любит. А хочется же!
- А ты расскажешь мне, как вы здесь живете? Эльза сказала, что тебя тоже подобрали? А почему ваш дом называется «передержка»?
- Да, конечно я тебе всё расскажу. Пойдем я покажу тебе, где стоят миски, а потом мы спрячемся за диван(я там даже пару вкусняшек припрятала, Эльза с Плюшей о них не знают, а тебя я угощу), и будем болтать.
И мы с моей новой подругой отправились за диван.