Сегодняшний музыкальный мир Петербурга пестр и массов: огромное количество музыкантов, клубов, тусовок. Середина десятых перестала удивлять тем, что твой однокурсник музыкант, ведь сейчас музыкантом стать стало очень легко: купи гитару, скачай видео школу, сними репетиционную точку, найди ещё пару ребят с инструментами и через социальную сеть организуй концерт... И вот вы стали группой. Своих друзей, пришедших на первое выступление, вы называете теперь поклонниками, и, в общем-то, все равно, что этих самых поклонников вы упрашиваете придти на концерт, а организатор не платит вам ни копейки...
Я хорошо помню свой первый клубный концерт, который посетил как зритель. Мои однокурсники в ночь с 7 на 8 марта 2004 года выступали на каком-то ночном мероприятии в клубе "Орландина", что был на улице Мира. Вместе с ними тогда играла эпатажная команда "Электра" - сейчас их вокалист Игорь Антоновский сотрудничает с телевиденьем и недавно выпустил книжку. Конечно же, не о рок-музыке. Да и о тех временах он старается не вспоминать. А если и вспоминает, то с лёгкой улыбкой...
Тот концерт в "Орландине" был феноменальным - ни одного знакомого имени в афише и полный клуб веселящихся людей. Каждый из выступающих удостоился внимания, каждый был интересен, каждый был услышан, а кто-то остался в памяти на десятилетие...
До заката клубной культуры оставались считанные годы, но эти годы были самыми яркими в истории культурной жизни Петербурга: клубы ломились от народа, концерты проходили громко и интересно, а в кассетных плеерах звучали переписанные друзьями альбомы молодых и, конечно же, готовых покорить весь мир, андеграундных музыкантов.
В первой половине нулевых, разбавив пестроту питерской сцены мрачными красками, обозначился крен в сторону тяжёлой альтернативы. Промоутер Павел Клинов сек фишку, и в самом большом клубе города "Порт" в середине десятилетия всё чаще стали звучать зубодробительные аккорды "Психеи", Jane Air и Amatory. После Дима Порубов из "Психеи" в усмерть разругается с Клиновым, а своих собратьев по оружию начнёт обвинять в том, что они раскрутились за счёт его популярности… Но тогда в середине нулевых волна, поднятая тяжелыми командами, казалось, ещё чуть-чуть и накроет всю страну.
Особняком в нулевые стояла группа "Враги" - депрессивные выпускники одного из военных училищ, склонные в своей меланхолии уйти в мрачное веселье и вдруг выдать на гора пару бессмертных хитов про руки, лесбиянку или еще что-нибудь не менее зажигательное. Попытка приручения их одной из московских радиостанций не имела практически никакого успеха: апофеозом этого абсурдного предприятия стал дуэт с Лаймой Вайкуле на одном из телеканалов в новогоднюю ночь. Но до истории с радио название коллектива передавалось из уст в уста. Когда вышел их второй альбом "Никарагуа", кассеты с ним разлетелись, как горячие пирожки - название команды на обложке внушало доверие. Даже если ты не слышал ранее ни одной из их песен: сарафанное радио работало эффективнее любой fm-станции!
Вторым особняком на окраине рок-мегаполиса была группа "Катюша" - эти ребята всегда казались этакой вещью в себе. Моя подруга Jil отрекомендовала мне их как странных ребят с шикарным вокалом и песнями, пахнущими, почему-то, больницей - такое определение для творчества молодого коллектива не каждый профессиональный журналист сегодня способен выдать!
По радио звучал "Ундервуд", а в плеерах у поклонников питерской музыки альбом "Катюши" "Чужое счастье". На тот момент эти ребята по уровню мелодичности и, граничащей с патологичностью, самоиронией казались здоровой альтернативой прилизанным крымчанам, распевающим про Гагарина и левую руку. Дальше второго альбома у "Катюши", к сожалению, правда, не покатило - группа прекратила своё существование, и сейчас даже в социальных сетях хрен найдёшь все их некогда вышедшие на CD песни.
Молодые коллективы нередко выпускались на небольшом лейбле "Караван" - бессистемном настолько, что, к примеру, на презентацию свежевыпущенного альбома группы "Прорва" "Прорву" нужно было собирать заново: пока ребята ждали выхода кассеты, команда успела развалиться. Но всё-таки "Караван" упорно выдавал релиз за релизом: Animal ДжаZ, "Морэ&Рэльсы", "Ночные снайперы"...
Здоровую конкуренцию "Караван-рекордз" составила компания "КапКан". Эти ребята чётко знали, что они делают и кого и зачем издают. Каждый их релиз сопровождался громкими событиями, концертами и невиданный до селе среди андеграундных групп автографсессиями. "КапКан" шёл по пути поддержки "тяжёлой" волны и бил по всем фронтам: фестивали, компакт-диски, мерч.
В условиях наметившихся перемен, ведущих андеграунд в квази-шоу-бизнес, коллективы "Последние Танки в Париже" и "Морэ&Рэльсы" играли в свою игру и, явно, не собирались менять свои правила! "ПТВП", привлекая людей странноватым названием и слухами о безумном вокалисте, пишущем хорошие стихи, несмотря на растущую популярность, продолжали вписываться в небольшие клубы и издаваться на каких-то уж вовсе невероятных лэйблах, типа "КармаМира". Они брали людей голыми, зачастую порезанными в кровь прямо на концерте, руками и своеобразным подростковым максимализмом, смешанным с философией и наследием проклятых поэтов. "Морэ&Рэльсы" рук не резали, они просто веселились и писали песни про автоматы с газировкой и пластмассовых кукол. Первый альбом издали DIY, второй с московским журналом и, являясь открытыми для всех, никогда не старались кому-то принадлежать. Эта независимость не пропала даже после того, как их пластинку в 2005-ом издал самый крупный лэйбл страны "Союз", а одна из песен с него стала саундтреком для рекламы жевательной резинки - в середине нулевых успех вполне мог оказаться провалом и наоборот....
В Питере не было такого количество клубов, как сейчас. И каждый клуб был особенным: "Орландина" имела репутацию веселого бардака и откровенной помойки, клуб
"Манхэттен" воспринимался как место сбора эстетствующих чудиков, клуб "Легенда", хоть и был хорошим местом, но распологался у черта на рогах, "Арктику" оккупировали металлисты, до "Порта" нужно было дорасти, а в Fish Fabrique разгуляться, не упав на чей-нибудь стол, было невозможно. В нулевых продолжал нести знамя "клуба номер один" "Молоко" - сейчас на его месте находиться клуб "Арт-Кросс". Попасть на сцену "Молока" значило получить путевку во все другие клубы города, а то и страны!
В то время ещё действовала система, в соответствии с которой для того, чтобы устроить концерт, необходимо было предоставить демо-запись. Арт-директора клубов тщательно следили за тем, что за музыка звучит со сцены их заведения, а в "Молоке" принесенные материалы отслушивали с особой тщательностью.
Сегодня подобная практика ушла, от чего в любом клубе стало можно услышать совершенно разных исполнителей. Хорошо, скажете вы. Плохо, отвечу я. Клубы потеряли своё лицо, и если в нулевых, отправляясь в "Молоко", ты, не глядя в афишу, знал, что будет что-то интересное, то сейчас в клуб просто так не пойдёшь. А пойдёшь на своих друзей, ведь арт-директора, забыв про приставку "арт", просят сейчас не хорошей музыки, а привести с собой побольше знакомых... Желательно, совершеннолетних, пьющих и платежеспособных: выручка бара стала самым главным источником дохода для небольших концертных площадок.
В нулевых демки писали кто во что горазд. Кто-то дома, кто-то притаскивал на репетиционную базу порта-студию, кто-то раскошеливался на студию всамделешнюю и как демо-запись выдавал вполне себе альбомные треки. Иногда записи были и вовсе экзотическими. Первая демка группы "Харакири" , например, представляла собой записанную на кассетный диктофон репетицию. В 2007 безлимитный интернет уже не был экзотикой, и для того, чтобы послать по мэйлу запись арт-директору одного из клубов, я вставил кассету в музыкальный центр, к динамику пододвинул включенный в компьютер микрофон и с помощью какой-то простенькой программы переписал её и сохранил в мп3.
Качество первых демо-записей нынешних звёзд питерской альтернативы всегда оставляло желать лучшего, но директора даже сквозь шипение и не обращая внимания на местами северное пение и кривую игру, умудрялись расслышать материал и понять его потенциал.
Конечно, даже среди самого глубокого андеграунда была своя элита, а были группы, которыми арт-директора затыкали дыры в программе. Нередко они менялись ролями. Кто был ничем, тот станет всем!
Когда мне было лет двадцать, читая воспоминания олдовых рокеров о 80-х и 90-х, я с чистой совестью принимал эти записки за мемуары откровенных нытиков. Мол, раньше и пиво было гуще и девочки сговорчивей. Теперь я сам пишу что-то подобное. В своё оправдание хочу сказать, что я не пытаюсь заявить, что сейчас всё стало хуже. Я просто хочу отметить, что всё стало совсем по-другому. А уж прогресс это или регресс, решать тебе... Да, именно тебе, молодому, амбициозному и, конечно же, талантливому музыканту, собирающемуся на свой первый концерт. Ты готов изменить этот мир, ты уверен, что хочешь стать рок-звездой? Тебе интересно, что было до тебя, и важно ли тебе, что будет после? Ну, я жду ответа!