Кондак преподобному Максиму Исповеднику, глас 6
"Свет Трисиянный, всельшийся в душу твою, / сосуд избран показа тя, всеблаженне, / являюща Божественная концем, / неудобопостижных разумений ты сказуяй, блаженне, / и Троицу всем, Максиме, возпроповедуяй ясно, // Пресущную, Безначальную".
Ин кондак преподобному Максиму Исповеднику, глас 8
"Троицы рачителя и великаго Максима, / научающа ясно вере Божественней, / еже славити Христа, во дву естествах, волях же и действах суща, / в песнех достойных, вернии, почтим, взывающе:// радуйся, проповедниче веры".
Гимнография рисует нам образ прп. Максима не только как почитателя двух естеств и воль во Христе, но и как тайнозрителя Трисиянного Света из 6-го Вопр. к Фалассию:
"Ибо Бог, будучи Светом по естеству, проявляется в свете по подражанию, как Первообраз в образе. Или лучше: Свет есть Бог и Отец, [пребывающий] в Свете, то есть в Сыне и Святом Духе, существуя не как иной, иной и иной Свет, но как Единый и Тот же самый по сущности, а по образу бытия – Трисиянный".
А еще как искусного толкователя "неудобопостижных разумений" Ареопагита:
"Так, в божественном единстве, то есть сверхсущественности, единым и общим для изначальной Троицы является сверхсущественное существование..., присутствие и пребывание начальных ипостасей, если так можно сказать, друг в друге, полностью сверхобъединенное, но ни единой частью не слитное, подобно тому – если воспользоваться примером из чувственной и близкой нам сферы, – как свет каждого из светильников, находящихся в одной комнате, полностью проникает в свет других и остается особенным, сохраняя по отношению к другим свои отличия: он объединяется с ним, отличаясь, и отличается, объединяясь" ("О божественных именах", 2: 4).
Учение о взаимопроникновении ипостасей не менее важно для спасения, чем учение о взаимопроникновении природ. Одно из них объясняет, как происходит обожение человека, а другое -- вочеловечивание Бога.