"...Я Павел сделался узником Иисуса Христа" (Еф.3,1)
"...Я, узник в Господе..." (Еф.4,1)
"...Я страдаю даже до уз, как злодей; но для слова Божия нет уз" (2 Тим. 2,9).
"Итак не стыдитесь свидетельства Господа нашего Иисуса Христа, ни меня, узника Его" (2 Тим. 1,8).
В некотором смысле, об апостоле Павле можно сказать, что он олицетворяет собой историю Церкви в нынешний период божественного домостроительства. По внешней стороне его жизни, или по его личному опыту, можно легко провести параллель между ним и Церковью. Можно даже высказать предположение, что в этом заключен некий божественный принцип, и что, став новыми творениями, те, которым доверено особое откровение, смогут однажды сказать: "Я знамение для вас" (Иез. 12,11). Это откровение настолько влилось в их опыт, что стало неотъемлемой составной частью их бытия.
Если мы, например, рассмотрим вышеназванные места Писания, мы обнаружим следующее: к концу своей жизни Павел увидел, что все больше и больше сужается круг его непосредственного влияния. С одной стороны, ему пришлось испытать отвержение со стороны окружающих, а с другой стороны (в том, что касается непосредственно его служения), его деятельность становилась все более специфичной и насыщенной. Такое же состояние предсказано нам на период последнего времени. И очень важно заметить в данном послании к Тимофею, послании последнего времени, многие места, носящие такой пророческий характер. Итак, выходит, что выражение "узник Господа" является по своему значению пророческим и в то же время замечательно отображает средства, употребляемые Богом в Его верховной власти в период последнего времени.
1. Орудие свидетельства, ограниченное в своих движениях и в своих действиях Божьей волей
Когда мы взглянем на совокупность событий, приведших к отправлению Павла в Рим в качестве узника (в особенности, читая следующие слова Агриппы: "Можно было бы освободить этого человека, если бы он не потребовал суда у кесаря"), нам может показаться, что при всех этих обстоятельствах все могло бы быть по-другому, если бы не ошибки и случайности. Кто знает, не освободило бы его римское правосудие, и не достигло бы многообещающее служение апостола новых горизонтов? Эти мысли сразу же приходят на ум, когда мы вплотную рассматриваем те события. И можно задать себе вопрос, не упрекал ли себя сам апостол Павел в те трудные минуты в том, что слишком настойчиво добивался суда у кесаря.
Конечно же нет...
По мере того, как он продвигался вперед, прислушиваясь к тому, что говорил ему Господь, ощущая время от времени Его голос, объясняющий ему то или другое, Павлу становилось понятно его истинное положение. Какую бы роль не играли в его аресте и в его деле человеческие факторы, во всем и над всем этим было верховное управление Божье. И если теперь Павел находился в темнице, то он был узником не кесаря, а Самого Господа: "Павел, узник Иисуса Христа".
Ему, несомненно, потребовалось время, чтобы так осмыслить свое заключение. Возможно, он не очень хорошо сознавал, что давали ему эти узы, возложенные на него Господом. Может, он надеялся, что судебный процесс будет коротким, и его скоро освободят. По его переписке можно сказать, что он лелеял надежду продолжить свое служение среди верующих - они ему были так дороги! (Возможно, в действительности, после своего первого заключения он оказался на короткое время на свободе).
Однако, в конце концов, он по своей воле принимает то, что всегда считал Божьей волей. И он начинает сознавать, хотя медленно и постепенно, что он должен пройти через это испытание ради Тела Христова.
То же самое можно сказать и о Божьем народе, когда наступает последний этап его духовной жизни на земле. Откровение Иисуса Христа не только вопрос личного спасения, а и определенные действия, осуществляющие вечный план Божий, цель которых бесконечно превосходит простое стремление избежать гибели. Когда же, наконец, для Церкви настает время соприкоснуться с этими высшими целями, Бог возлагает на нас всякого рода ограничения; Он стесняет и ограничивает нас со всех сторон. Вся наша недавняя деятельность, очень хорошая, очень правильная и очень нужная для достижения какого-то определенного уровня духовного роста, становится отныне неспособной вести нас дальше, возникает потребность в чем-то существенном.
Орудие, представляющее свидетельство Иисуса в самом чистом виде и наиболее близко приближающееся к высшему замыслу Божьему, должно таким образом позволить лишить себя всего того, что было хорошо, нужно и желанно для Бога, но предназначалось только для того, чтобы подготовить путь для другого. Это лишение, это отделение допускается с той целью, чтобы привести орудие в соответствие с высшей Божьей целью. Речь идет не об особой истине, в которой замыкаются, пренебрегая всем остальным, и не об одном из тех учений, которые слепо принимают и после этого не могут больше говорить ни о чем другом. Нет. Это нечто, достигающее самых больших глубин нашего существа; это опыт, являющийся результатом откровения, и откровение, постоянно обновляемое для того, чтобы передать нам опыт. Некоторые считают себя призванными защищать вопреки всему то или другое учение, которое им по душе - речь идет не об этом. Это нечто, ставшее самой жизнью орудия, и орудие является этим до мозга костей. Это не вопрос выбора или предпочтения; это факт, который можно только констатировать.
По другому быть не может. Мы узники. И именно Бог в Своей верховной власти пожелал, чтобы так было.
2.Самые непостижимые Божьи пути могут скрывать обильные благословения
Этот принцип, как мы сейчас увидим, относится как к самому Павлу, так и к тем, кто с ним общался. Своей верховной властью Бог оставил апостола в темнице. В конце концов Павел принял это и смирился. В результате наступило возрастающее озарение, приведшее к духовному освобождению.
Читая послания Павла, написанные им в узах (к Ефесянам, Филиппинцам, Колоссянам, 2 Тимофею, Фи-лимону), нельзя не заметить необыкновенного обогащения духовной жизни апостола. Однако, если бы он стал возмущаться, негодовать, горевать, обижаться или проявил бы обычное нетерпение, небеса никогда бы не распахнулись над его головой, и он не получил бы в свой удел всех этих благословений. Дух противления мог бы лишить его того дополнительного озарения и откровения, которые он получил, находясь в темнице, и которыми мы пользуемся в наше время.
Когда Павел принял все, как того пожелал Бог, он приобрел бесконечные "небесные просторы" и земное заключение превратилось для него в небесную свободу. Так будет с каждым орудием, отделенным Богом в высших интересах Своего свидетельства.
С другой стороны, читая некоторые места посланий Павла, а также описание его заключения, мы сознаем, что этот же принцип распространяется и на других. Рассмотрим, к примеру, следующие стихи:
"Итак не стыдись свидетельства Господа нашего Иисуса Христа, ни меня, узника Его" (2 Тим. 1,8).
"И жил Павел целых два года на своем иждивении и принимал всех приходивших к нему... уча о Господе Иисусе Христе" (Д ап 28, 30-31).
"Да даст Господь милость дому Онисифора за то, что он многократно покоил меня и не стыдился уз моих, но был в Риме, с великим тщанием искал меня и нашел" (2 Тим. 1,16-17).
Состояние Павла можно было бы объяснить по-разному. Из приведенных мест Писания совершенно очевидно, что ему для достижения такого состояния потребовался толчок, более сильный, чем простой душевный порыв. Потребовалась такая прозорливость, которую мог дать только Бог. Для большинства людей, даже для христиан, легко было создать вокруг узника атмосферу недоверия и подозрительности, усомниться в его апостольстве и таким образом открыть дверь для клеветы. С плотской, человеческой точки зрения уже сам факт дружеских отношений с узником мог поставить в немилость и его посетителей. Люди повсюду задавали себе вопросы об этом человеке, и даже среди Божьих детей были сомнения по отношению к нему. Однако Бог в это время доверял этому орудию, пребывающему в узах, откровение первостепенной важности. А для действительно имевших духовные нужды, для готовых практически выступить в интересах свидетельства во всей его полноте (с момента отождествления со Христом в Его смерти и в Его воскресении и до соединения с Ним в Его верховной власти над силами тьмы), для тех не было другого выбора - они пренебрегали всеми человеческими, личными, дипломатическими соображениями, которые могли бы заставить их усомниться; они не могли поступить иначе, они отправятся прямо туда, где находилось орудие, избранное Богом, и на которое Он наложил Свои собственные узы. У Бога действительно есть хорошие сосуды, и Он употребляет их так, как находит нужным. Если кто-то желает получить содержимое сосуда, для этого нужно только одно: нужно прийти туда, где находится этот сосуд, даже если для этого придется пожертвовать своей репутацией и своим будущим.
Именно так Бог производит отбор среди Своих детей и обнаруживает тех, кто на самом деле полностью предан Ему и Его свидетельству. Что касается остальных, они пребывают под влиянием других соображений, поскольку, в действительности, их мысли раздвоены. Помещая Свое орудие в положение явной опалы, Бог делает это для того, чтобы найти тех Своих детей, которые действительно имеют духовные нужды, и чья внутренняя жизнь не затронута ничем, чуждым славе Божьей. Эти Божьи дети сделают все, чтобы найти орудие там, где оно находится и получить ответы на свои вопросы.
3. Уничижение, бесчестие и различные страдания часто являются средством, избираемым Богом для обогащения тела Христова
Нам необходимо рассмотреть эту великую истину. Так было всегда. В вопросе откровения никто никогда не приближался к совершенству, не пройдя пути страданий и жертв. Орудию Божьему всегда приходилось выносить поношения и нападки в своем окружении по мере цены, назначенной Господом его свидетельству. Другими словами, с человеческой точки зрения, Божьи орудия были ограничены в своем непосредственном влиянии, которое они могли бы оказывать. Многие отступают, удаляются; многие держатся на расстоянии, в неуверенности и в замешательстве, опасаясь слишком близко подойти к подозрительному. Но, как сказал Павел: "Мои ради вас скорби, которые суть ваша слава" (Еф. 3,13), "я Павел сделался узником Иисуса Христа за вас язычников" (3,1), - обогащение Божьего народа пропорционально страданиям, наложенным Господом на Свои орудия. Чем полнее откровение, тем меньше получающих его и тем больше остающихся в стороне. Откровение прокладывает себе путь только страданиями и скорбями. Чтобы на практике получить откровение, следует, так или иначе смириться со своей участью, с иеной, которую следует уплатить. Место избирает Бог, когда желает вырастить духовные "всходы".
Вы когда-нибудь видели всходы? По величине они довольно незначительны, но внутри них - интенсивная жизнь. Все в них ограничено чрезвычайно малыми размерами. Ничто не бросается в глаза. Нет ничего выдающегося. Посевы в начальной стадии своего развития -вот что представляет интерес. Не всегда можно понять их подлинное значение и истинную ценность. Но можно объехать весь мир и повсюду созерцать бесчисленные совершенные сады, в которые превратились эти невзрачные всходы с незримой внутренней жизнью. Если когда-то и существовал участок, изобилующий такими всходами, то это наверняка была темница Павла в Риме.
Что касается свидетельства об Иисусе, оно может найти практическое применение в нашей личной жизни. Мы часто готовы сопротивляться стесненным обстоятельствам. Нам нужно нечто грандиозное и менее сковывающее, и мы с нетерпением этого домогаемся.
Но если Бог желает, чтобы мы были там, где мы есть, примем это верой, и, возможно, однажды мы признаем, что данная ситуация содержала в себе нечто бесконечно более важное, чем все то, что мог предвидеть наш убогий человеческий разум. В течение девятнадцати столетий служение Павла не переставало становиться все более и более ценным для его Господа. Я спрашиваю себя, предполагал ли когда-то Павел, что его заключение будет иметь такие последствия, и что его послания, написанные в узах, так распространят по всему миру свои богатства?
То, что относится к отдельным личностям, относится и к общинам, к поместным церквам, ко всем собраниям, представляющим повсюду рассеянный народ Божий. Эти люди составляют одно целое в своем братском общении, если только имеют в сердцах единое свидетельство, отражающее нашего Господа.
Да поможет нам Бог. Да будет Ему угодно сделать нашу темницу и наши узы желанными для нашего сердца. Да поможет Он нам понять, что скорби, причиняемые нам людьми и обстоятельствами - это узы Господа, и что благодаря этим узам, несмотря на то, что дверь темницы остается закрытой, для нас открыты безграничные просторы.
Июль, 1933 г.
НАПИСАНО: "ЕМУ ОДНОМУСЛУЖИ"
Мтф.4,10