В связи с известными событиями обострились споры, как всё-таки правильно писать и говорить: «на Украине» или «в Украине». Украинцам с некоторых пор стало обидно: на Украине - это же почти как "на окраине", а мы не какая-нибудь там окраина России, мы гордая страна.
И можно бы эту обиду понять и принять. Но дело в том, что до этого 300 лет обидно не было. И не «русские шовинисты» придумали такое правописание. Вот фрагмент одного знаменитого стихотворения.
Як умру, то поховайте
Мене на могилі
Серед степу широкого
На Вкраїні милій...
Тарас Шевченко, между прочим, классик украинской литературы. Обратите внимание, что и написано стихотворение отнюдь не на русском. То есть «на Украине» - так уж сложилось в языке, как русском, так и украинском.
Вообще, подобные споры словно возвращают нас примерно на четверть века назад. О языковых перипетиях той поры есть неплохая статья небезызвестной Татьяны Толстой, написанная тогда же, по горячим следам:
"Как и полагается в первые дни Творения, зуд наименования и переименования охватил народы и их вождей. На заре коммунизма, помнится, предпочтение отдавалось цифрам, аббревиатурам и фамилиям начальства. (...) Теперь это не модно, теперь, столь же насильственно, велено впадать в иную крайность: вопреки фонетическим законам живого (русского) языка требуется воспроизводить звуки иных наречий с максимальным приближением к звучанию оригинала. Примеры этого фонетического, или фанатического, чванства общеизвестны: невоспроизводимое по-русски лишнее «н» в названии эстонской столицы, «кыргыз» вместо «киргиз» и прочее. Все это уже обсуждалось-переобсуждалось, патриоты от ярости уже рвали волосы на своих головах, демократы — на патриотических. Всем, однако, было ясно, что это — ма-ааленькое наказаньице русскому языку за имперскую политику его носителей. «А вот тебе нанашки!» — как говорили в детском саду воспитательницы.
Так оно и было. Маленькое наказаньице русскому языку... Эстония потребовала у РСФСР писать Таллин с двойным "н" в 1989 году. Она требовала тогда кое-что ещё — независимости, например, — но перестройка пока не раскачалась до такой степени. Независимости Горбачёв прибалтам не дал. А вот двойное "н" — дело другое. Увидев в "Правде" название своей столицы на родной лад, эстонцы, конечно же, откажутся от вздорных планов побега из СССР... Как бы не так. Через два года Прибалтику не удержали ни ОМОНом, ни танками, ни тем более "Таллинном". Но пример оказался заразителен. Другие республики тоже захотели уесть Россию. Башкортостаны и Кыргызстаны пошли косяком. Татария стала Татарстаном. (Этого ей не хватило, и в 94-м году тамошнее руководство выразило России официальный протест в связи с недостаточно ревностным соблюдением нами норм татарского языка.)
Случай в истории человечества беспримерный. Ни одну страну, кроме составляющих б. СССР, никогда не волновало, как на иноземных языках называется и как склоняется она, её граждане, её города и веси. Мы враждовали с Западом, с Америкой, с Англией, — но они не требовали от нас писать и произносить "Ландон" и "Ню Йок", "Ингланд" и "Юнайтед Стейтс". Даже Гитлер как-то не догадался пнуть СССР ещё и за то, что там говорят "Германия", а не "Дойчланд" (которая "юбер аллес"); в пропагандистских листовках, рассчитанных на солдат и население противника, нацисты, удивительно прогибаясь перед языком "низшей расы", писали "Германия". Политбюро, в свою очередь, никогда не протестовало по поводу "Москоу", "Раши" и "Русланда".
Стоит ли говорить о том, что и Россия никогда не выдвигала подобных требований к бывшим "младшим братьям". (А выдвинула бы — какой шум бы поднялся по поводу "языковой экспансии"!)
Политика подминает под себя русский язык не в первый раз. В 20-х годах, изничтожая букву "ять" и обращение "господин", — боролись с пережитками капитализма. Сейчас — с "имперским мышлением русских". Но как быть с Тарасом Шевченко и его «на ВкраIнi милой»?..
