Не так давно отмечалось 100-летие Октябрьской революции – события, как бы к нему ни относиться, во многом определившего весь XX век. И, конечно, главный персонаж тех эпохальных событий – Владимир Ильич Ленин. Мы попробовали сами «проинтервьюировать» вождя большевиков, чтобы он объяснил своё отношение к задачам революции, политике, морали и другим важным для всех нас вопросам.
Все «ответы» с минимальной редакторской правкой даны по Полному собранию сочинений В. И. Ленина, а также мемуарам Г. А. Соломона «Среди красных вождей» и Ю. П. Анненкова «Дневник моих встреч».
– Владимир Ильич! Сегодня, в дни столетия октябрьского восстания, одного из важнейших событий прошлого века, хотелось бы услышать из первых уст: какую главную цель вы ставили перед собой?
– У нас один только лозунг, один девиз: всякий, кто трудится, тот имеет право пользоваться благами жизни. Тунеядцы, паразиты, высасывающие кровь из трудящегося народа, должны быть лишены этих благ. И мы провозглашаем: всё – рабочим, всё – трудящимся!
– Но не слишком ли высокую цену мы уже заплатили, да и платим поныне, за этот социальный эксперимент?
– Революции в белых перчатках не делаются. Пока нет насилия над массами, нет иного пути к власти. Нужно поощрять энергию и массовидность террора. Массовые обыски. Расстрел за хранения оружия. Беспощадный террор против кулаков, попов и белогвардейцев; сомнительных запереть в концентрационный лагерь. Расстреливать заговорщиков и колеблющихся, никого не спрашивая и не допуская идиотской волокиты. Сделать так, чтобы на сотни вёрст кругом народ видел, трепетал.
Пусть 90 % русского народа погибнет, лишь бы 10 % дожили до мировой революции.
Плох тот революционер, который в момент острой борьбы останавливается перед незыблемостью закона. Если закон препятствует развитию революции, он отменяется или исправляется. В борьбе за власть все средства хороши.
– Так ли уж все? Мораль, гуманизм, уважение к человеку, словом, все те нравственные ценности, которые определены в десяти заповедях, разве не входили в число ваших приоритетов?
– Порядочно всё, что совершается в интересах пролетарского дела. Существует ли коммунистическая мораль? Существует ли коммунистическая нравственность? Конечно, да! Но наша нравственность подчинена вполне интересам классовой борьбы пролетариата. Мы говорим: нравственность – это то, что служит разрушению старого общества. А диктатура пролетариата означает не что иное, как ничем не ограниченную, никакими законами, никакими абсолютно правилами не стеснённую, непосредственно на насилие опирающуюся власть.
Всякая же религиозная идея о всяком боженьке, всякое кокетничанье с боженькой есть невыразимейшая мерзость, самая опасная мерзость, самая гнусная зараза. Самый глубокий источник религиозных предрассудков – это нищета и темнота; с этим злом и должны мы бороться. Но при этом всякий должен быть совершенно свободен исповедовать какую угодно религию или не признавать никакой религии, т. е. быть атеистом, каковым и бывает обыкновенно всякий социалист. Никакие различия между гражданами в их правах в зависимости от религиозных верований совершенно недопустимы.
А крестьянину бога заменит электричество. Пусть крестьянин молится электричеству; он будет больше чувствовать силу центральной власти – вместо неба.
– Какие советы вы бы дали представителям государственной власти для эффективного управления страной?
– Власть центрального учреждения должна основываться на нравственном и умственном авторитете. Нужно уметь работать с тем человеческим материалом, который есть в наличии. Других людей нам не дадут. Не бойтесь признавать свои ошибки, не бойтесь многократного, повторного труда исправления их – и вы будете на самой вершине. Умён не тот, кто не делает ошибок. Таких людей нет и быть не может. Умён тот, кто делает ошибки не очень существенные и кто умеет легко и быстро исправлять их.
Анализируя ошибки вчерашнего дня, мы тем самым учимся избегать ошибок сегодня и завтра. Только тогда мы научимся побеждать, когда мы не будем бояться признавать свои поражения и недостатки, когда мы будем истине, хотя бы и самой печальной, смотреть прямо в лицо.
И не так опасно поражение, как опасна боязнь признать своё поражение. Больших слов нельзя бросать на ветер. Поменьше политической трескотни. Поменьше интеллигентских рассуждений. Поближе к жизни!
– Вы не раз говорили, что роман Чернышевского «Что делать?» вас «глубоко перепахал». Между тем герой другого его романа говорит о русском народе: «Жалкая нация рабов, снизу доверху все сплошь рабы...» Что вы думаете об этом?
– Никто не повинен в том, если он родился рабом; но раб, который не только чуждается стремлений к своей свободе, но оправдывает и прикрашивает своё рабство (например, называет удушение Польши, Украины и т. д. «защитой отечества» великороссов), такой раб есть вызывающий законное чувство негодования, презрения и омерзения холуй и хам.
– Ваш стиль выступлений, вашу речь не спутаешь ни с какими другими. Что вы думаете о современном русском языке?
– Русский язык мы портим. Иностранные слова употребляем без надобности. И употребляем их неправильно. К чему говорить «дефекты», когда можно сказать недочёты, или недостатки, или пробелы?
– Судя по вашим многочисленным высказываниям, как устным, так и печатным, вы не слишком высокого мнения о людях вообще...
– Ум человеческий открыл много диковинного в природе и откроет ещё больше, увеличивая тем свою власть над ней. Но люди всегда были и всегда будут глупенькими жертвами обмана и самообмана в политике, пока они не научатся за любыми нравственными, религиозными, политическими, социальными фразами, заявлениями, обещаниями разыскивать интересы тех или иных классов.
Богатые и жулики, это – две стороны одной медали, это – два главные разряда паразитов, вскормленных капитализмом, это – главные враги социализма, этих врагов надо взять под особый надзор всего населения, с ними надо расправляться при малейшем нарушении ими правил и законов социалистического общества беспощадно.
– Часто говорят, что вы круглые сутки думали и действовали во имя главной цели вашей жизни – Революции. А не возникало желания отвлечься как-то – сходить в театр, в музей, музыку – к примеру, вашего любимого Бетховена – послушать?
– Ничего не знаю лучше «Apassionata», готов слушать её каждый день. Изумительная, нечеловеческая музыка... Но часто слушать музыку не могу, действует на нервы, хочется милые глупости говорить и гладить по головкам людей... А сегодня гладить по головке никого нельзя – руку откусят, и надобно бить по головкам, бить безжалостно!
Я имею смелость заявить себя «варваром». Я не в силах считать произведения экспрессионизма, футуризма, кубизма и прочих «измов» высшим проявлением художественного гения. Я их не понимаю. Я не испытываю от них никакой радости.
Я в искусстве не силён, искусство для меня, это... что-то вроде интеллектуальной слепой кишки, и, когда его пропагандная роль, необходимая нам, будет сыграна, мы его – дзык, дзык! – вырежем. За ненужностью. Впрочем, вы уж об этом поговорите с Луначарским: большой специалист. У него там даже какие-то идейки… А все театры советую положить в гроб. Наркому просвещения надлежит заниматься не театром, а обучением грамоте.
А к интеллигенции, как вы, наверное, знаете, я большой симпатии не питаю, и наш лозунг «ликвидировать безграмотность» отнюдь не следует толковать, как стремление к зарождению новой интеллигенции.
«Ликвидировать безграмотность» следует лишь для того, чтобы каждый крестьянин, каждый рабочий мог самостоятельно, без чужой помощи, читать наши декреты, приказы, воззвания. Цель – вполне практическая. Только и всего.
– Вы правы, в 1917 году более половины населения страны была неграмотна. Как вы намеревались исправлять положение?
– Коммунистом можно стать лишь тогда, когда обогатишь свою память знанием всех тех богатств, которые выработало человечество. Трудящиеся тянутся к знанию, потому что оно необходимо им для победы. Поэтому народный учитель должен у нас быть поставлен на такую высоту, на которой он никогда не стоял, не стоит и не может стоять в буржуазном обществе. И мы в первую очередь выдвигаем самое широкое народное образование и воспитание. Оно создает почву для культуры.
– Один известный русский литератор сказал о последствиях Русской революции и последовавших за ней событий: «Была Россия, был великий, ломившийся от всякого скарба дом... созданный благословенными трудами многих и многих поколений, освящённый памятью о прошлом и всем тем, что называется культом и культурою». Как бы вы прокомментировали эти слова?