Детство писателя прошло в семье настоящих московских интеллигентов. Отец, Леонид Осипович, уже при жизни стал известным художником, мать, Розалия Исидоровна, преподавала игру на фортепиано. В их квартире были гостями Исаак Левитан, Николай Ге, Сергей Рахманинов и Лев Толстой. Казалось, у детей просто не было другого варианта, как стать творцами искусства. Правда, для Бориса все могло закончиться намного раньше: будучи подростком, он упал с лошади и сломал ногу. Только по счастливой случайности остался жив. Но из-за неправильного срастания до конца жизни ноги писателя были разной длины, а в походке угадывалась легкая хромота.
Пастернак и Сергей Есенин
Поэты одной эпохи не всегда относились друг к другу с теплотой и уважением. Наглядный пример – Сергей Есенин, который совершенно не принимал творчества Пастернака. Вплоть до того, что цеплялся к нему по любой мелочи. Драку, которую Сергей устроил в редакции «Красной нови» в 1920-х, ярко описал Валентин Катаев.
«И вот я уже стою в тесной редакционной комнате «Красной нови» в Кривоколенном переулке и смотрю на стычку королевича [Есенина] и мулата [Пастернака]. Королевич во хмелю, мулат трезв и взбешен.<...> Королевич совсем по-деревенски одной рукой держал интеллигентного мулата за грудки, а другой пытался дать ему в ухо, в то время как мулат – по ходячему выражению тех лет, похожий одновременно и на араба и на его лошадь, – с пылающим лицом, в развевающемся пиджаке с оторванными пуговицами с интеллигентной неумелостью ловчился ткнуть королевича кулаком в скулу, что ему никак не удавалось».
Пастернак и Марина Цветаева
Хотя они очень долго вращались в тех же кругах, их общение началось только после того, как в 1922 году Марина эмигрировала из СССР, и могло резко закончиться в 1935-м, когда Цветаева узнала, что Борис, когда был в Париже, не зашел в гости к матери, хотя не виделся с ней 12 лет и ходил по соседним улицам.
Поэты встретились вживую гораздо позже – только в 1939 году, когда поэтесса вернулась на родину. Цветаева находилась на пороге нищеты, поскольку советское правительство не принимало ее творчества. Пастернак же помогал ей оставаться на плаву: давал деньги, продукты, заказы на переводы и собирал ее в эвакуацию в Елабугу во время Великой Отечественной войны.
Говорят, что Цветаева повесилась именно на той веревке, которой ее друг Пастернак перетягивал вещи для перевозки. А тот лишь шутки ради перед отъездом произнес, что эта веревка все выдержит, хоть вешайся.
После смерти подруги среди всех прочих людей, кому он оказывал денежную помощь, была и Ариадна Эфрон, репрессированная дочь Цветаевой.
Пастернак и Анна Ахматова
«Кто первый из нас написал революционную поэму? Борисик. Кто первый выступил на съезде писателей с преданнейшей речью? Борисик. Кто первым из нас был послан представить советскую поэзию за границей? Борисик. Так за что же ему мученический венец?»
Несмотря на эти злые слова Анны Андреевны, в 1935-м именно «Борисик» писал письма Иосифу Виссарионовичу Сталину, в которых просил об освобождении сына и мужа Ахматовой. Поскольку их действительно отпустили, в благодарность за этот поступок в конце 1935 года писатель прислал Сталину книгу с переводами грузинской лирики, а в январе 1936-го – опубликовал два стихотворения-панегирика в его честь. Но это не спасло Бориса от нарастающей волны критики: с этого года от него требует смены тем, идеологии в стихах, поскольку его произведения отрешены от жизни, а также не соответствуют мировоззрению эпохи.
Пастернак и «Доктор Живаго»
Этот персонаж и одноименная книга стали причиной его мировой известности и жестокой травли в родной стране. Борис писал роман 10 лет, но опубликовать смог только спустя два года после завершения (в 1957 году) и только за границей – в Италии на итальянском. В 1958 году за «Доктора Живаго» Пастернак получил Нобелевскую премию. А в 1959-м стараниями ЦРУ книга вышла на русском языке в Великобритании, США и стала частью бесплатной раздатки всем участникам VII Всемирного фестиваля молодёжи и студентов в Вене.
Но годы после публикации становятся для Пастернака адом на земле. Газеты наполняются критическими и даже оскорбительными рецензиями, сыпятся письма читателей, которые в глаза не видели книгу, но уже осуждают. Его исключают из Союза переводчиков и Союза писателей, что равносильно убийству карьеры, а Николай Грибачев с Сергеем Михалковым предлагают и вовсе лишить гражданства. До самой смерти писателя приходили письма о денежной поддержке как от читателей, так и от Отдела культуры ЦК, которым не давали покоя суммы гонорара за проданные копии романа на Западе. Вся эта грязь сильно подкосила здоровье Пастернака, и в мае 1960-го он скончался. В день своего ухода он сказал жене следующее:
«Я очень любил жизнь и тебя, но расстаюсь без всякой жалости: кругом слишком много пошлости, не только у нас, но и во всем мире».
До новых книг!
Ваш Book24.