Задолго до того, как греки начали объяснять смену сезонов спуском Персефоны в Подземный Мир, прогулку в гости к Смерти совершила другая богиня.
Инанна (она же Иштар у ассирийцев и Астарта - у семитов) - дама неоднозначная. Она и богиня любви, и богиня войны, которая "заведует" родами и покровительствует проституткам. В общем, не совсем понятно, зачем ей со всем этим "багажом" понадобилась еще и власть над Подземным Миром. Впрочем, в мифе этот вопрос тоже оставили открытым, а судя по характеру богини, наведаться в гости к своей мрачной сестре — владычице Иркаллы, Инанна могла "just for lulz”. Потому что очень уж она неоднозначная.
Но зная, что характер у сестренки тяжелый, Инанна решила все-таки подготовиться. И даже написала очень оригинальное завещание. А, точнее, попросила у своего слуги Ниншубура устроить ей полноценные похороны.
Мол, «дорогой мой посланник, когда я спущусь под землю, начинай меня натуральным образом оплакивать. Ну, знаешь, как там у людей это делают? Зажги жертвенные костры, посыпай голову пеплом, плачь, вой и всячески страдай. Ну, а для правдоподобности, там, лицо расцарапай, рот раздери, тело себе изрежь... Тебе же не сложно?»
Возможно, Ниншубур знатно офигел от такой просьбы. А, может, и нет: все-таки с Инанной он был не первый год знаком. Богиня, меж тем, не унималась: «А если через три дня меня оттуда не выпустят, облачайся в рубище, иди к Энлилю и моли о спасении. Он вряд ли согласится, но попробовать стоит. Не получится — иди к Нанне. Если и этот не поможет, ну, тогда, что делать, иди к Энки. Только сразу к Энки не надо, а то тройственность стиха не сохранится, а традиции нарушать как-то не по-людски».
В общем, раздав ЦУ, Инанна спустилась в Подземный Мир и встала у ворот дворца, в котором и обитала Эрешкигаль. Привратник Нети, вежливо поинтересовавшись у богини, какого, собственно, рожна она приперлась, и получив неоднозначный ответ «ну, там, вроде, у сестры муж умер, туда-сюда, оплакать надо»,пошел на доклад к хозяйке.
Эрешкигаль в принципе хорошим характером не отличалась, а тут еще беременность, последний триместр, роды близко, вокруг стремные рожи и змеи, а муж при любом раскладе помереть не может, потому что он, вроде как, сам тут бог смерти, велела сестренку пропустить на общих основаниях и пообещала с ней поговорить.
«Я к ней встану» - мрачно пообещала богиня, и все вокруг напряглись. Потому что без особых причин и в рабочее время с трона Эрешкигаль вставала, только чтобы кого-нибудь убить.
В общем, Нети понесся обратно, к Инанне, которая стояла у ворот и теребила магические подвески на шее. «Все, можно идти», - заверил Нети, - «но делать все будем по правилам».
Впереди Инанну ждали семь врат. Таможня была насквозь коррумпирована, поэтому пройти дальше можно было только отдавая по одному предмету одежды — в том числе и магические артефакты, прокачанные против всяких зомби. Но черт его знает, на самом деле, может, они там, в Подземном Мире, просто живой богини никогда не видели и хотели посмотреть, как оно там, у небожителей.
Короче, перед сестрой и подземными судьями Инанна предстала обнаженной и без бафов. «Привет», - сказала ей Эрешкигаль и встала. А Инанна легла. Мертвой. Потому что выдержать тяжелый взгляд владычицы Иркаллы — испытание не для каждого. Эрешкигаль уселась обратно и потребовала повесить труп сестры на крюк. Видимо, эстетические предпочтения у богини смерти были очень специфичными.
Ниншубур, тот самый, которому Инанна надиктовывала свою последнюю волю, сделал все, как завещала богиня. В смысле, действительно рыдал, жег костры и убивался обо все, что мог. На четвертые сутки, когда он понял,что Инанна все-таки не вернется, пошел на поклон к богам, послушно обойдя сначала тех, которые ответили отказом. Третий, естественно, согласился вернуть Инанну, потому что богиня плодородия, все-таки. Без нее тут не только пшеница на полях не растет, но еще и женщины разродиться не могут.
Скатав из грязи из-под крашеных хной ногтей пару мелких помощников (страшно представить, какая там антисанитария царила на небе), Энки вручил им воду и траву жизни, дал ЦУ и придал ускорения отеческим пинком.
Вестники бога достигли дворца Эрешкигаль, обойдя все посты партизанскими тропами. Или просто их никто не останавливал, потому что Подземное Царство тряслось в агонии вместе с его богиней: Эрешкигаль пыталась родить. Но, как мы помним, без богини плодородия вся система полетела к чертям. Так что на просьбу отдать тело Эрешкигаль ответила согласием.
Помощники Энки сняли труп Инанны с крюка, побрызгали ее живой водой, посыпали травой — и богиня ожила. А Эрешкигаль, наконец-то, разродилась.
И был бы тут хэппи-энд, потому что новоиспеченной матери было как-то совершенно не до сестры, но из-под столов вылезали судьи Подземного Царства и напомнили, что никто отсюда просто так не уходит. Мол, давайте нам замену!
«Фигня вопрос!» - подумала Инанна - «меня же все любят, за меня любой под землю спустится!». И пошла с толпой демонов за заменой.
Как мы помним, в шумерской поэме обязательно должна быть тройственность, так что Инанна идет к тому самому Ниншубуру, который по ней больше всех страдал, богу Латараку и любовнику Шару. Все они ее очень любят, конечно, и все скорбели, но вот помирать молодым не хочет никто.
Инанна тоже всех любит, жалеет и идет дальше. Пока не приходит домой. К мужу Думузи.
Муж, вместо того, чтобы рыдать по жене и всячески убиваться, сидит довольный жизнью, на троне, в пышных одеяниях, в компании веселых и пьяных людей. Короче, пока жена в загуле, Думузи устроил натуральный пати-хард по-шумерски.
«Ах вот ты как!» - гневается Инанна и тычет в него пальцем, давая демонам забрать довольного жизнью мужа. Но Думузи просто так не сдается. Он взывает у Уту — своему корешу и по совместительству — брату жены, который превращает его ноги и руки в змей, позволяя выскользнуть из уже надетых кандалов и свалить. Потом Уту превращает его в газель, и Думузи бежит к сестре Гештинанне.
Хэппи энд? Нет! Ее сожитель сдает Думузи демонам, те его ловят и рвут на части.
Дальше события развиваются стремительно. Гештинанна орет белугой и рвется в Подземное Царство вместо брата. Инанна, которая успела подкрасться со спины, говорит, «ну нет, ну так не интересно. Давай полгода ты, полгода он!». Что характерно, все с этим приговором соглашаются.
Пока Думузи полгода чалится на Том Свете, Инанна страдает. В смысле, наслаждается компанией многочисленных любовников и творит какую-то откровенную дичь, от которой даже природа увядает. Ну, а когда муж дома, она счастлива и все вокруг цветет.
Да, после вот этого всего, Думузи постоянно возвращается к Инанне.
Любовь, что поделать?