(глава из романа Д. Миллера "Держи на Запад!" )
Доведя линию примерно до границы с землями чикасо, я и сам с остатками рабочих свернул, как и было договорено, с дороги, не дожидаясь Нормана, чтобы проложить ветку до Академии Армстронга. Такое странное название столица нации чокто носила не просто так: до войны тут действительно располагалась школа-интернат для мальчиков. Когда началась война, учеников отправили по домам, а в добротном большом двухэтажном здании обосновалось правительство чокто. Вожди чокто тоже хотели себе телеграф, и мы его им обеспечили, оставив там в качестве операторов двоих из индейцев, подопечных Фокса, которые работали на ключе лучше других.
Мы вернулись к дороге, встретились с Норманом, который, закончив свой отводок, тоже вернулся к линии на Техас. Где-то впереди уже замаячила Ред-ривер. Ее еще не было видать, но рабочие начали во всеуслышание рассуждать, как хорошо было бы, если б они вот пересекли реку, - и сразу бы получили заработанные за эту неделю денежки. В их истомленных воздержанием организмах зрела убежденность, что в Техасе под каждым деревом бьет источник вожделенной влаги, и нужны только деньги, чтобы получить к этому источнику доступ.
Норман и сам понимал, что удерживать толпу возбужденных ирландцев на техасском берегу нет необходимости, пусть получают расчет и проваливают с богом, вот только съездить в Шерман и получить в банке переведенные туда фирмой деньги он был категорически не способен; он не мог сейчас ездить верхом, да и вообще сидеть, и предпочитал возлегать подобно римскому патрицию из-за чирея на заднице. Вся команда непочтительно ржала над этим прискорбным событием, лишь иногда спохватываясь и состраивая сочувствующие морды. Норман и сам смеялся над собой – а что оставалось делать? Однако поехать в Шерман он категорически не мог.
Поэтому поехал я, как официальный заместитель Нормана – надо ж оправдывать звание техника. В качестве боевой поддержки мне был придан Фокс, с напутствием присматривать друг за другом.
Около переправы Кольбера было шумно. Шум создавали в основном лонгхорны, которых несколько ковбоев с криками гнали через реку. Лонгхорны протестующе мычали так, что за этим хором и звук выстрела-то было не различить, но нехотя заходили все дальше в воду и, что поделать, выбирались на оклахомский берег. Здесь несколько деловитых парней отсекали часть стада и направляли в сторону.
- Индейцы берут плату за переправу коровами, - объяснил Фокс, увидев, что я не понимаю смысл происходящего. – Денег ни у кого нет.
- Скажешь, тоже скотокрады? – я разглядывал мокрых с головы до ног ковбоев, которые заставляли стадо переходить реку.
- Да и гадать нечего, наверняка.
Мы переправлялись через Ред-ривер как белые люди, на пароме.
На техасском берегу чуть не у самой воды у дороги торчало строение со знакомой вывеской «Первый и последний шанс». На пороге, подпирая плечо косяком, стоял хозяин – это если судить по фартуку поверх костюма. Не будь фартука, я бы принял этого господина за проезжего джентльмена, настолько его городской костюм не сочетался с окружающей местностью.
Нам в салуне делать было нечего, и мы скромненько наладились было ехать в город Шерман, но салунщик нас окликнул:
- Фокси Кид? Ты, что ли?
Пришлось спешиться и засвидетельствовать почтение. Мы честно признались, что денег на выпивку нет, но салунщик отмахнулся:
- За счет заведения!..
Когда Фокс бывал в этих краях в прошлый раз, ему еще не по возрасту было околачиваться в салунах. Теперь он не то чтобы сильно повзрослел, но у него появилась репутация. Свет его репутации падал и на меня. Я был представлен салунщику, получил порцию виски и сидел-помалкивал, пока хозяин заведения расспрашивал Фокса о приключениях последней пары лет. Фокс был немногословен и ничего нового я не узнал: да, партизанил, да, теперь в «Вестерн Континентал», нет, ничего такого, с теми парнями в Форт-Смите случайно получилось…
Мы обрадовали хозяина известием, что у него тут скоро случится нашествие жаждущих ирландцев (салунщик только хмыкнул), и направились в недалекий Шерман.
В городе Фокса наверняка тоже помнили, и по дороге туда он застенчиво поглядывал на меня, стесняясь своей нечаянной славы. Знал бы он, что ждет его в Шермане! Но ни у него, ни у меня никаких предчувствий не было.
Мы, как подобает героям вестерна, въехали в техасский городок – тихий, мирный. Редкие обыватели посматривали на нас внимательными взглядами. В любом порядочном киновестерне это означало бы, что город насторожился и готов к неприятностям, но здесь вероятнее всего, начинали прикидывать, кто с нас может поиметь хоть немного денег. Однако мы проехали мимо седельщика и портного, мимо борделя и двух салунов, мимо местного подобия универмага и мимо гостиницы и спешились только около Первого национального банка. Пока Фокс привязывал наших лошадей у поилки, я прошел в помещение и остановился у стойки, для пущей безопасности оснащенной решеткой.
Молодой человек с безукоризненным пробором принял мои бумаги и углубился в тщательное их изучение. Пока он читал, вошел Фокс и встал около меня, с интересом посматривая по сторонам. По стенам были развешены рекламные картинки, листовки, какие-то перечни и списки. За спиной у молодого человека стоял сейф, в духе времени не просто железный прочный ящик, но ящик с каким-то орнаментом на дверке. Кодовые замки, похоже, уже изобрели, но сейф все равно не произвел бы на обывателя двадцать первого века никакого особенного впечатления: ну ящик… ну очень тяжелый ящик… все равно не надо быть специалистом-медвежатником, чтобы такой сейф вскрыть, если сильно потребуется. Это вам не бронированное хранилище, где дверь толще, чем весь вот этот так называемый сейф.
Банковский служащий все копался в бумагах и законную зарплату нашей ораве ирландцев что-то выдавать не спешил.
За моей спиной открылась входная дверь, и молодой голос жизнерадостно спросил:
- Говорят, здесь банк грабят?
Я на всякий случай медленно, чтобы ничего такого не подумали, повернулся. На пороге стоял парень возрастом немного старше нашего Фокса, а ростом и размахом плеч – куда внушительнее. Одежда на нем была сборная – от синих военных штанов до вполне гражданской выгоревшей вельветовой куртки, но знак на груди неопровержимо свидетельствовал о том, что перед нами представитель власти.
- Разве так банки грабят? – спросил я, улыбнувшись. – Мы и оружия-то не доставали.
- Ага, вижу, - парень сунул свой револьвер обратно в кобуру и прошел в помещение. – О, Льюис! Слышал, сейчас на телеграфистов работаешь?
- Это мистер Миллер, наш техник, - представил меня Фокс и, устремив на парня взгляд, призадумался. Было очевидно, что он и парня-то этого с трудом признает, а уж имени точно не знает.
- Карл Вебер, - представился парень, поняв его затруднение. – Присматриваю тут за порядком.
- Вебер… - протянул негромко Фокс. Парень бросил на него внимательный взгляд, но промолчал.
- У нас тут все в порядке, - улыбнулся я, чтобы сгладить неловкость. – Пока. - И посмотрел на банкира. Тот поспешно начал открывать свой бронированный ящик.
- Сейф неправильно стоит, - заметил я. – Зачем всем и каждому видеть, сколько в нем наличности?
- Действительно, Купер, - согласился Карл. – Вы бы ширмочку какую-нибудь придумали. А то в соблазн людей вводите.
- Здесь где-нибудь можно вкусно пообедать? - Спросил я, пока порозовевший от наших замечаний банкир отсчитывал деньги.
- Да вон, через улицу, - Карл кивнул на дом напротив, где висела не только вывеска «Гранд-отель», но и «Ресторан». – Я как раз тоже собирался сходить поесть, да тут вызов поступил, - он кивнул на банкира.
Я так понял, что у них тут имеется какой-то свой вариант тревожной кнопки.
- Ваша контора далеко? – уточнил я.
- Через стену, - Карл ткнул пальцем налево. Ага, наверное, туда веревочка с колокольчиком проведен: банкир где-то у себя под столом дергает, шериф спешит на помощь.
- Мы с Фоксом что – так подозрительно выглядим? – спросил я.
Карл смерил меня взглядом, как будто до того не оценивал ситуацию.
- Вообще – да, - признал он. – У нас тут телеграфисты в костюмчиках и при галстуках, да еще и янки, а тут явились двое южных парней прямиком из прерии…
- А что, ваши телеграфисты линию от Далласа до Шермана тоже в костюмчиках и при галстуках вели? – усмехнулся я.
- Они прямо с дороги в банк не ходили, - ухмыльнулся в ответ Карл.
Банкир с оскорбленным видом выложил на стол стопку гринбаксов и ткнул пальцем в ведомость: расписывайтесь, мол. Я тщательно пересчитал и расписался, как обычно, по-русски, и в скобочках повторил по-английски мелким чертежным шрифтом – D. Miller.
- Странная подпись, - заметил Карл, заглядывая мне через плечо.
- Он русский, - пояснил сбоку Фокс. – У них буквы другие.
Я распределил деньги по внутренним карманам куртки и тепло попрощался с банкиром, покидая его негостеприимную контору. Мы с Фоксом умылись и сполоснули руки из конской поилки, утерлись лоскутом, который нам вынес из своей конторы Карл, а потом все трое направились в местный ресторан.
- А что не так с этим Вебером? – тихо спросил я у Фокса, улучив момент, когда его поблизости не было.
- Да с ним все так, - шепотом ответил Фокс. – Просто его отца и дядю, как я слыхал, в начале войны тут неподалеку линчевали.
- За что?
- Они юнионисты были.
Во всех американских ресторанах и столовках, в которых мне до сей поры довелось побывать, действовала система table d'hôte, что в очень вольном переводе значит «жрите что дают». Перед входом в ресторан на доске мелом обычно писали, какой обед там сегодня подают и сколько это стоит, и если вас что-то не устраивает, вы идете мимо. Но нас с Фоксом устраивало все, что не было похоже на стряпню нашего отрядного повара. Я бы даже на жареную змею согласился, так мне надоела вечная маисовая каша с тушеным мясом.
Мы вошли в ресторан при «Гранд-отеле» и сели за один из четырех столов.
Самым знаменитым рестораном в США считается «Дельмонико»: его постоянно поминают как олицетворение невероятной роскоши и сервиса. Говорят, там при входе стоят колонны, привезенные из Помпей. Говорят, официанты там так тихи и вышколены, что кажется, будто все появляется на столах волшебным образом. Говорят, там нету этого таблэдота, а посетителям преподносят меню, и посетитель может выбрать, что ему есть: какие-нибудь замысловатые трюфеля с фуагрой или простую картошку с бифштексом. Говорят, что эту самую картошку с бифштексом там готовят так, что всякие принцы уэльские и прочие герцоги, воспитанные на трюфелях, готовы отказаться от титулов и принять американское гражданство, лишь бы жить в Нью-Йорке и ходить в «Дельмонико» есть эту картошку.
В Техасе, впрочем, хорошим стейком никого не удивишь, а вот по картошке я очень соскучился, так что гарнир из ресторана шерманского «Гранд-отеля» для меня был как этот самый дельмониковский деликатес. И еще пирожки с персиками. И наконец кофе, похожий на кофе.
Добродушный Карл сидел с нами за одним столом и развлекал приятным разговором. Например, рассказом о том, как до войны жутко завидовал Фоксу. Ну еще бы, Карл был тогда обычным школьником, а Фокс, хоть и младше по возрасту, был наездником из «Пони-Релай», взрослым самостоятельным человеком, который мог пить виски, сквернословить и драться, и никто бы ему слова не сказал, разве что шериф. Мальчики из «Пони-Релай» - «о, это были настоящие отпетые парни!», - ухмыльнулся Карл.
- Ты пил тогда виски? – изумленно спросил я Фокса, занятого вкуснейшей едой, которую мы видали за последний месяц.
- Неа, - ответил тот. – Только ругался и дрался.
Вот в это я вполне мог поверить, сквернословить Фокс умел, как и драться.
Полностью роман можно прочитать здесь
Если вам понравилась глава, подписывайтесь на наш канал и лайкайте :)