Представления о живших в эпоху Возрождения людях и об их портретных образах может быть искажены и не точны, если вдруг пройти мимо одного из основных титанов искусства – Микеланджело, о котором было принято думать, что он никогда не занимался написанием портретов. Так ли было на самом деле?
Чтобы разобраться в этом вопросе, необходимо вспомнить существенные подробности из биографии итальянского скульптора, мыслителя, поэта, архитектора и художника Микеланджело. Это позволит выяснить основные принципы, которым он следовал в художественных изображениях людей, раскрыть замысел в живописном оформлении Сикстинской капеллы и представить окружающую художника обстановку в моменты творения.
Как говорил о принципах Микеланджело его друг Вазари, он преклонялся перед красотой человеческой, всячески стараясь подражать ей в своем искусстве, всегда из прекрасного выбирая прекрасное.
Микеланджело, в стремлении к совершенству своего искусства, посвятил многие годы на изучение анатомии, углубляясь в познания строения и соединения мускул, жил, сосудов, костей, фиксируя все это на бумаге, не забывая про позы человеческих тел. Обретенные познания его, отображенные в его работах, были подчас выше знаний человека, посвятившего себя этой науке. Навыки по анатомии Микеланджело получил в монастырском госпитале, где ему приходилось добывать эти знания мучительной практикой и трудом, подрывая свое здоровье.
Микеланджело считал, что полные анатомические знания необходимы для изображения человека и движения его тела. Он даже желал и в старости заниматься изучением анатомии и написать руководство для своих учеников, несмотря на то, что многими был искренне разочарован.
Многие неверно считают, что Микеланджело пренебрежительно относился к изображению людей в портрете. Мотивируется это тем, что некогда художник не стал придавать портретных черт двум статуям, не примечательным представителям фамилии Медичи. Он посчитал, что через сотню лет никто и не вспомнит их лиц. Его предсказание сбылось.
В 1506 году Микеланджело работает над статуей папы Юлия II. Была ли статуя схожа чертами с живым оригиналом, неизвестно, но то, что она была выполнена гениально, свидетельствуют записи очевидцев. Так же, эта работа побудила злостных завистников Микеланджело отвлечь его от великолепного творения, и заняться работой, которая могла привести его в отчаяние. Они подговорили Юлия II направить художника на роспись Сикстинской капеллы, тем самым поставив Микеланджело в неловкое положение, так как он не обладал опытом в росписи стен.
В такой атмосфере недоброжелательности началась постройка лесов и дальнейшая работа, которая длилась около четырех лет. Все это время художник не допускал никого до своих работ, что ужасно разгневало Юлия II, желающего посмотреть на произведения, но не имеющего к этому доступа. Микеланджело стойко защищал свои творческие владения, что даже кидал с лесов на переодетого Папу мусор и доски, приведя того в бешенство.
В окружении недоброжелателей и любопытствующих художнику было чрезмерно волнительно, особенно от того, что первоначального плана росписи у него не имелось. Но основываясь на Книге бытия и тексте из Библии, Микеланджело стремился придерживаться сюжетной линии, которая потом резко меняется.
Он создает всю картину мира от самого его создания, переходя к Богу, затем к Адаму и Еве, изгнанию из рая, ковчегу Ноя, и так до «Всемирного потопа» и «Страшного суда».
Вся его роспись огромной площади Сикстинской капеллы с первого взгляда не имеет отношение к портретной тематике, в конкретном значении, но все лица персонажей, от пророков до рабов, вынуждают задуматься о прообразах, которые вписывал Микеланджело по памяти. Зарисовки сохранились на листах бумаги, что свидетельствует о заранее заготовленных рисунках, которые художник делал с живых людей. Многие из них были очень узнаваемы, так как были не последними людьми в эпоху Возрождения.
Закончив работать над сводом. Микеланджело переходит на алтарную стену, где размещает «Страшный суд». Почерпнув из Нового завета сюжет, он представляет облачную композицию в которой располагаются парящие человеческие тела, но замысел адской картины мира был навеян «Божественной комедией».
Не удивительно тогда, почему спустя много столетий, в «Страшном суде» были обнаружены изображения не только вдохновляющих друзей Микеланджело: Данте, маркиза Пескара, Беатриче, но и собственный автопортрет, с портретами недоброжелателей.
В центре фрески находится Христос, вершащий суд, а у его ног Варфоломей, лысый старик с рыжей бородой. Этот старец держит в правой руке нож, а в левой - содранную кожу человека. Эта кожа, искаженная мукой и болью, олицетворяет Микеланджело. А вот палачом, Варфоломеем, Микеланджело с поразительным сходством изобразил писателя Пьетро Аретино.
Аретино был блистательным и могущественным человеком, популярным драматургом, венецианцем и другом Тициана. Но больше всего был известен излишней высокой самооценкой, мстительностью и злопамятностью. Он вознамерился оказать не только свое покровительство Микеланджело, но и навязать ему новый сценарий «Страшного суда», расписав подробно свое виденье в личном письме мастеру. Микеланджело оценил по достоинству перо Аретино, но ответил ему отказом, так как не собирался отступать от намеченной в работе линии, что драматургом было расценено как смертельное оскорбление. Более того, он так же получил отказ о демонстрации ему работы. Злопамятный Аретино никак не мог простить такое обхождение, и затаил, в ожидании подходящего случая, злобу.
Случай для мести не заставил себя долго ждать. Аретино подговаривает папу Павла III и церемониймейстера Чезена наведаться для оценки «Страшного суда». Они приказали художнику скрыть все срамные части голых людей, что это является достойным только кабаков и бань. На что, после их ухода, Микеланджело поместил их фигуры с портретными сходствами в ад. Как не просили художника убрать изображение папы из картины, но тот оставил его без изменений.
За такое возмутительное поведение, художника обвиняли в связях со сторонниками Лютера, что могло послужить поводом для казни, но известность Микеланджело позволила избежать расправы. Фреска «Страшный суд» тоже оставалась неприкосновенной, но до тех пор, пока был жив художник. После его смерти, ученик предатель де Вольтерра, навсегда изуродовал работу Микеланджело, накинув на красивые голые тела драпировки.
Мог ли предугадать Микеланджело такие последствия для своего «Страшного суда»? Скорее всего – да. Но главное, что никто не посмел вмешаться в портреты его современников, что остается главным от него наследием.
Если вам понравилась эта публикация, ставьте лайк ( 👍 - палец вверх), делитесь этой статьей в соцсетях с друзьями. Поддержите наш проект, подписывайтесь на наш канал и мы будем писать больше интересных и познавательных статей для Вас.