Я росла без отца все свое детство. Знала, что мама дала мне настоящее отчество – поэтому легко предположить, что звали его Петром. До пяти лет я вообще не думала о папе, не считала свою семью не обычной. В детском саду мою подружку забирал отец, но меня удовлетворял мамин ответ о том, что папы просто нет, лишних вопросов я не задавала. В подростковом возрасте интерес все-таки появился, поэтому я отправилась к бабушке, та была намного разговорчивее. Выяснилось, что родители готовились к свадьбе, однако мой в будущем исчезнувший предок начал осознавать всю тяжесть проблем, которые могут на него свалиться, а он был не готов. Свадьбу отменили, а папа просто ушел.
Я отыскала его, несмотря на расстояние в двести километров. По телефонному разговору было понятно, что он недоволен – жена, дети, да и что вообще мне от него нужно? Я просто хотела взглянуть в его глаза. Встретившись на нейтральной территории, успела осознать, как же мы похожи. Он проверил мое отчество, сверил даты, но все равно не был уверен в нашей родственной связи. Как образцовый отец (впервые за 20 лет) решил узнать о моей жизни, купить пирожное. О себе говорил мало, потом заволновался, не расскажу ли я что-то его жене. Нет, не расскажу.
Встреча, наконец, состоялась, и мне стало легко на душе. Я все это время носила на себе большой груз, а теперь простила отца. В этом и был весь смысл моих поисков.