Анфиса Петровна Чистякова проработала в аптеке восемнадцать лет. До аптеки она работала в поликлинике, а до того училась в медицинском. Формально, она не была врачом, но если судить по профессиональной травме, то сложно найти большего врача чем Анфиса. И речь не только о почерке и самомнении.
Каждый, кто заходил к Чистяковым замечал, что запах у них, как в аптеке. А многочисленные шкафчики, тумбочки и полочки были полны различных лекрств на все случае жизни. В каждой комнате были градусник, стетоскоп и прибор для измерения давления. Стоит ли говорить, что Чистяковы постоянно от чего-то лечились?
Каждый из троих детей и муж не менее трех раз в год. Обычная простуда или несварение раздувались в сознании «много повидавшей» Анфисы в воспаление лёгких и язву. Лечились они серьезно, с полным курсом и всеми запретами. Домашние боялись лишний раз кашлянуть в присутствии Анфисы. И понятно почему.
Если в обычных семьях, больные окружаются лаской и заботой, то у Чистяковых больной подвергался упрёкам и нагоняям. За то, что заболел. За то, что плохо выздоравливает. За то, что «уставшая и замученная» женщина должна их выхаживать.
Что подумает среднестатистическая мама, если ее дитя закашляет? Правильно, в школе или детском саду гуляет вирус. Вечером надо дать ребёнку тёплого молока с мёдом. Что думала Анфиса? Что мелкий засранец заболел, потому что тайком съел мороженное. Или ходил без шапки (это в сентябре-то!). Или вообще, дышал ртом. После чего заболевший получал ремня. А потом уже лечение.
Амбулаторная карта её старшего сына был толще, чем личное дело самого матерого уголовника-рецидивиста.
За чистотой псевдоврач следила особенно тщательно. Руки на улице испачкал — марш домой. На ботинках грязь — будешь мыть ноги. Скушал печеньку на улице — готовься к промыванию желудка.
Зато в школе её дети были самыми счастливыми. Никаких пилюль, никакого контроля, можно дышать ртом. На физкультуре можно бегать! В столовой есть что хочешь и есть как хочешь. Именно «как»! Нет, вы не подумайте, за чавканье Анфиса не ругалась, она и сама частенько жевала с открытым ртом. Она ругалась.. за скорость. Старший ел слишком быстро, «зараза такая». Так подавиться недолго. Младший — слишком медленно, «тебя все ждут». Средняя постоянно сама пачкалась и стол пачкала.
Муж не то, чтобы имел такой же взгляд на воспитание. Скорей, он не имел никаких взглядов, не санкционированных супругой. Чтобы в доме не заканчивались кормежка и секс, он отказался от своего мнения.
Домашняя тирания длилась долго. По ощущениям вечность, но и по календарю немало. Пока однажды не подцепила Чистякова какую-то ядреную инфекцию с непроизносимым названием.
Три недели семейство наслаждалось отсутствием тотального контроля. Ели мороженое, гуляли допоздна, кушали с удобной для себя скоростью.
Конечно, Анфиса пыталась и с больницы контролировать домашних, но, во-первых, по телефону, особо не покомандуешь. А во-вторых, сложно быть моральным авторитетом по части санитарии, когда лежишь в лепрозории. Когда вернулась, то ее встретило счастливое семейство. По заверением здоровое, но Чистякова-то опытная. Она знает, что не бывает абсолютно здоровых, бывают плохо обследованные.
Первым делом домашние сразу же подверглись измерению температуры, давления, исследованию кожного покрова и прочим анализам, которые можно сделать на дому. Анфиса понимала, что какая-нибудь хворь должна обнаружится. Иначе получилось бы, что ребята отлично справляются и без её мудрого руководства.
И это только полбеды.
Вкусив свободы, дети осознали чего были лишены все эти годы. И уже не стремились беспрекословно подчиняться матери. Более того, и муж тоже не выразил желания встать на ее сторону.
Что делать в такой ситуации?
Обычно Анфиса, когда была чем-то расстроена, жаловалась мужу. Но тут особый случай: нельзя жаловаться мужу на него самого.
Тогда Чистякова взяла из мини бара коньяк и пошла к соседке. Та - женщина опытная. Пятьдесят три года. Из них полгода замужем. Мужиков знает, как облупленных.
Соседка, отведав рюмку другую коньяка, стала сентиментальной и согласилась, что семейство у Анфисы сволочное — и их не мешает проучить. Допив бутылку, женщины совместными усилиями придумали коварный план. Надо им устроить липовую эпидемию.
«Эпидемию» предложила соседка. На «липовой» настояла Чистякова. После чего, бабы вызвали такси и поехали в кож-вен диспансер. Выбить из общей знакомой липовые справки. По пути заскочили в вино-водочный. Что было дальше, Анфиса не помнит.
На следующее утро проснулась Чистякова не только с похмельным синдромом, но и с неприятным зудом по всей коже. Побежала в панике к соседке узнать, что же вчера случилось.
Та мало, что помнит. Но у неё всё тоже зудит. Выходит до диспансера всё таки добрались. Но вместо липовых справок, привезли оттуда болячки. И совсем не липовые. Дальше пошли взаимные упреки обвинения и драка.
По мнению соседки — во всём была виновата Анфиса, т.к. не может справится с собственным мужем. А по мнению Чистяковой виновата соседка с её идиотской идеей.
В общем, отправилась Анфиса на сохранение еще на три недели.
По возвращении, была она настолько подавленной и несчастной, что даже не стала скандалить. Два дня прошли в напряженном молчании. Чистякова ждала заслуженных упреков, а домашние боялись очередного досмотра. Наконец супруг принял волевое решение: он прокашлялся в присутствии супруги:
- Дорогая, - сказал он, и незаметно подмигнул старшему сыну,- Что-то у меня в горле першит. Не посмотришь?
- Конечно, дорогой, - с трудом скрывая радость откликнулась Анфиса.
«Уж лучше подыграть чужим заскокам, - решил он, - Чем бороться с ними».