Идеальный летний хип-хоп-миньон — 17 минутное высказывание от участника Dead Dynasty
Текст Александр Кондуков
Музыкальные продюсеры Southgarden и Saluki, спродюсировавшие альбом последнего «Улицы, дома», отдельно упоминают, что все на пластинке у них сделано своими руками и просят обращаться за битами.
Небольшое кокетство: несмотря на то, что тексты на альбоме исполняются с шепеляво-убитыми интонациями, которые могут напомнить о деятельности казахского хип-хоп-титана Скриптонита, сделаны они не менее привлекательно, чем музыка. И уж точно не уступают по романтичности другому важному диску недели «Phuneral».
Но если Фараон по внутреннему содержанию — это персонаж британского фильма про зомби, то легкий и текучий Салуки — скорее, герой нуарной французской трагикомедии о жизни и тоске современной молодежи (типа «Ненависти» Кассовица).
Впрочем, без хоррора не обошлось и здесь — похоронная шарманка в духе раннего Мэрилина Мэнсона («Хуже»), легкая какофония в финале суперхита «Улицы, дома», строгая похоронная пьеса «Реприза», которую расшатывает Бульвар Депо.
Все это говорит о серьезных намерениях молодых гедонистов, которые думают не только о развлечениях, но и фантазируют на тему того, кто из друзей, например, понесет их гроб.
Лучшие моменты «Улицы, Дома» связаны с динамикой, которой обычно не хватает самовлюбленным (а как без этого в жанре) русским музыкантам в хип-хопе. Здесь кинетическая энергия пластинки суммирована в электро-номере «Голова Болит», буквально созданном для танцпола. Это один из лучших русских треков года, который пока для музыки не очень удачен.
Лаконичность, интерес к упругим битам и свеобразному юмору (рифмы плана «Зенит/Извини), а также гудящим басам роднит Saluki с творческим коллективом Рика Росса середины десятых (например, создателями «Hood Billionaire). В принципе, американцам, порядком измученным нехваткой энергетики, стоило бы обратить внимание и на русских битмейкеров, которые явно получают от своей работы максимум удовольствия. И готовы им поделиться со всеми желающими за разумные деньги — даже с теми, кто похмельную романтику в жизни давно проехал.