Все сильные личности меняли свою жизнь, вот так, на повороте. Будто шли по дороге и вдруг увидели узкую лесную тропинку и дай, думают, заверну. Я не могу судить насколько им было в тот момент страшно (скорее не страшно совсем), но о том какого они успеха добились судить могу. Были, конечно, и другие, которые сомневаясь стоит или нет, решили «поверить в себя». Уже не важно, что стало тому причиной: слабый внутренний порыв, блуждание мыслей или внешние обстоятельства (что тоже в конечном счете наши мысли), но они сделали самый обдуманный шаг в своей жизни. И как вы думаете, что с ними произошло? Правильно. Ничего интересного.
На моем озере новые жители. Это маленькие птички. Они ночуют на островке посреди пруда, а днем прячутся от жары над моими окнами. И каждый день с 7 часов вечера я наблюдаю красоту. Я сажусь в кожаное кресло на балконе, закидываю ноги на подоконник и улыбаюсь. Передо мной голубой прямоугольник неба, а по нему, как брызги черной краски, пролетают маленькие птички, спеша вернуться на ночлег до захода солнца, сначала пролетая по одной, а через минуту целой стайкой. Я наблюдаю эту картинку и думаю, вот он - август.
Сильная ли я личность? Готова ли я рискнуть ради пока маловероятного исхода, но самого мною желанного. Даже не желанного, а интуитивно единственно верного варианта. Очнувшись этим летом, я поняла, что все эти 30 лет бегала за своим хвостом. Гитлер хотел быть художником, а стал самым кровавым убийцей в мире.
Тот вечный вопрос - ты управляешь поездом или всего лишь его пассажир, не дает мне покоя. Хотя я знаю ответ на него. Я и то, и другое одновременно. Я машинист, который едет в поезде. Но в голове эти две роли не объединяются – то я в фуражке, то с чемоданом в руках. И я смотрю на птиц, каждый день следующих одним и тем же маршрутом, и думаю – так ли они свободны, как кажется?
И где, наконец, правда.
Не нужно питать иллюзий, что сильным личностям не было страшно. Многие из них страдали от бедности, бесславия, алкоголизма или кончали с собой. Им было очень страшно, но они были больны и боль их была сильнее страха. Их преследовал определенный вид чесотки, когда зудит собственный талант, и чтобы заглушить чувство, не дающее покоя, нужно было творить. Во мне все не так. Я представляю себе золотое яблоко, огромное, сладкое. Я смотрю на него издалека, сквозь чащобы колючей проволоки, мне не добраться до него, но я с жадностью рассматриваю каждую жилку на его блестящем боку. Но клетка, охраняющая яблоко – не весь мой мир. В нем еще много чего интересного, и могла бы выйти неплохая судьба, но мне хочется большего. Хочется разгадать загадку с яблоком. Я понимаю, что клетка только иллюзия в моей голове, ее не существует, а если не существует клетки, то существует ли яблоко или мой мир? Но главное, что не существует страха.
Так всем ли сильным личностям было страшно или каждый понимал, что страха не существует?
Мое озеро переменчиво. В начале июля улетели чайки. Они гнездились здесь с апреля, когда пруд еще не скинул с себя лед. Чайки кружили над озером, жадно крича, создавая шум в моей голове. Одним утром пруд оттаял, но чайки нашли новую тему для обсуждения, а потом еще одну, и еще. За разговорами, они вдруг исчезли разом, будто и не было. Так случилось прошлым летом, так случиться и следующим - я снова не замечу, как улетели чайки.
Можно задать вопрос про собственные ограничения. Ответ будет интересным. Со всех сторон, изо всех щелей, из стен, потолка и самосознания полезут страхи, как черти, мешая мыслить, заставляя поступать как все, угнетенные этим чувством. Но будем честны, вся эволюция построена на страхе. Мы выживаем только потому, что боимся умереть. Страх – наша опора и надежда. Он естественен. Но допустимые его границы определяет то, в фуражке я или с чемоданом. Только я могу определять границы своего страха и делать выбор степени его необходимости здесь и сейчас. И только я могу отдаться ему полностью и действовать так, как диктуют его правила.
Гитлер хотел быть художником, а стал самым кровавым убийцей в мире.