Ну, всё-таки, четверг у меня теперь эдакий традиционный день нытья. (Благодаря одной группе VK). Как понедельник — день учёта любых достижений.
Поэтому да, сегодня я буду ныть. Хотя, если честно, о своём ныть не хочется, хочется об одной девушке, которая дошла примерно до моего состояния, когда рассыпаешься уже на кусочки и нет сил ни на что, когда выход возможен только в окно, а у тебя дети. Так вот. Она решилась взять передышку. Купила билеты на самолёт и хотела тайно от своего (хотя, конечно, не своего давно) мужчины улететь на две недели. Всего-то две недели. По плану, старший сын уже был с папой, а младшего должна была передать отцу бабушка. Но в последний момент мама её отказалась поддержать этот план. Потому как уверена: отец детей на две недели не возьмёт.
Я, прям, сегодня даже больше за неё в расстроенных чувствах.
Потому что это система. И только мать обязана до гробовой доски, а отец там платит 15 тысяч в месяц, понимая, что с их двухлеткой работать маме никак. И он молодец. Даже нет сил ныть о своём.
Ну, почему? Две недели? После которых был бы «синдром отмены», но за которые можно было бы хоть немного восстановиться.
Бесит, что надо всегда довести до апогея, чтобы кто-то тебя услышал, попытался понять, я уж не говорю про «поддержать», что иначе никак. И даже так ничего не выходит. Очень грустно. Неужели близким будет легче, если она загнётся, оставив им в наследство долги и двоих малолетних мальчишек? Я не понимаю.
Надеюсь, по описанию конкретного человека смогут опознать лишь те, кто и так в курсе истории. Прости, сестра, что описываю вот это вот всё.
А теперь о своём.
О своём будет намного меньше.
Да, таблетки действуют. Я стала спать. Ушёл ПМС (да, это не по теме, но это мегакруто), ушла слезливость, ушла сильная тревожность, удлинилось время разгона до стадии "щааааз всех убьюююю",некоторые жизненные *опы стали "ну, *опа, да, опять *опа". А не как раньше "*оооопа! снова очередная *опа, как можно жить в мире, состоящем из *оп? не хочу жить и прочее-прочее"
Но реально ушла энергия. Вся. И я не знаю, куда.
Я ничего не могу делать.
Мне даже буквы сейчас набирать тяжко.
Это о своём.
Лера. Да, уехала сегодня в лагерь. Улетела. Вчера дважды довела сестру до слёз. А меня несколько раз до желания стукнуть, благо желание осталось нереализованным, но матом я высказалась хорошо. Это не нравится. То не нравится. И вообще, не учите меня жить, дайте денег, буду самостоятельна. И ведь я всё это понимаю. Я всё это отлично помню по себе, но иногда так трудно сдерживаться и не повторять то, что делала моя мать.
Вика. Про неё я уже писала. Повторюсь.
Что-то ощущение, что совсем всё плохо.
Логопед не даёт прогноз, что нормально заговорим к сентябрю 2019. Хотя когда она читает, вроде, всё почти проговаривает. Воспитатели не особо верят в успешность инклюзивного образования. Психолог, к которой мы раньше ходили, говорит, что шансы есть, но подходящего учителя найти почти нереально.
А меня на них на всех не хватает. Димка выжимает на все 100 %, мне некогда ей заниматься полноценно и даже не полноценно, а хоть абы как. Да Димы сейчас нет. Пока я отдала сына папе, у Вики пошёл прогресс. Но это же тоже не вариант.
Ну и куда ей такая мать? Вообще, им всем.
Я перед ней чувствую себя настолько виноватой, что решилась на третьего малыша, не рассчитав все силы и ресурсы
В понедельник отлично встала, с удовольствием поела, оделась, я сделала ей причёску, какую она выбрала. С шутками и в хорошем настроении заходили в группу. Переоделась. Выяснилось, что футболка задом наперёд. Помогла ей переодеть. Всё. Порядок нарушен. Ребёнок не идёт ни в группу, ни из группы, ни домой, никуда.
— Вика, что случилось?
Молчание.
— Мне уйти?
Молчание.
— Пойдём домой?
Отрицательно мотает головой.
— Пойдёшь в группу?
Отрицательно мотает головой.
— Пойдём гулять? В магазин? В кафе? В гости?
Отрицательно мотает головой.
— Давай вечером я позвоню воспитательнице, а ты выберешь, кто тебя заберёт из садика?
Согласно кивает.
— Теперь пойдёшь в группу?
Отрицательно мотает головой.
— Вика, что случилось?
Молчание.
— Мне уйти?
Молчание.
В прошлую пятницу веду в сад. Там у них перекус. Яблоко.
— Вика, ты будешь яблоко?
— Да.
— Тогда не переодевайся, только помой ручки и надень сандалики. Мы гулять пойдём.
Всё. Ребёнок в ступоре. Порядок нарушен. Надо сначала переодеться, а потом в группу. Она не знает, что делать, поэтому сидит, насупившись.
— Вика, мне уйти?
Мотает головой в знак несогласия.
— Викуля, мне остаться?
Снова мотает головой.
— Ты хочешь переодеться из уличной одежды?
Кивает.
— Тебе помочь?
— Нет.
— Мне уйти?
Согласно кивает.
Переоделась. На прогулку в итоге с группой не пошла.
Вечером снова саботировала прогулку. Захожу за ней в группу. Она там одна. Забилась в угол и стоит.
И никак не узнать ни причин, что триггернуло, ничего. Хочется иногда побиться головой о стену.
У неё столько талантов, она такая молодец, а я ничем ей не помогаю. Это очень грустно. И мне очень её жаль.
И про школу. Дело в том, что у нас рядом с садом на единой с ним территории началка. И она уже вся в мечтах о том, как туда будет ходить сама...
И да, коллектив там будет более, чем наполовину из группы сада. Но это гимназия. Она очень умная, способная, у неё прекрасно с логикой, воображением, моторикой, но гимназию вряд ли она потянет. Точнее, её вряд ли будет терпеть гимназия.
Димка. Я не знаю, что делать с Димкой. Я не верю, что папа с бабушкой справятся с ним после наступления сентября, когда старший пойдёт в пятый класс. И я точно знаю, что сама без помощи не вытяну его. Причём, именно его одного. Не троих. Одного. У меня сейчас едва-едва хватает сил на девочек, быт и изредка на себя или на работу (за копейки, но надо же как-то выбираться). Даже не так. Полдня я вполне активный и нормальный человек. Оставшиеся полдня — я желе, я амёба, я ничего не могу и ничего не хочу. Если я беру себя в руки и становлюсь активным нормальным человеком на весь день, то весь следующий день или через день, я весь день амёба в анабиозе. А мальчик Дима хочет 100% внимания. Как их ему дать, будучи одной?
Ну и о себе напоследок. Неделю почти без голоса, теперь ещё гайморит, судя по характерной боли в голове и не дышащему носу, добавился. Горло болит. Температура, правда, выше 37,5 не поднималась. Голова болит третий день.
Денег нет. Ну, то есть, на основное есть: еда-вода, коммуналка, какая-то одежда детям, Димке необходимое (у папы денег нет). А надо и зубы себе, и зубы мелкой, и ремонт на балконе, пожираемом плесенью после утепления фасадов, и ремонт в ванной, где всё течёт, и вообще, какой-то бесконечный список. Казалось бы, что сложного? Найди работу! Не могу. Не могу я брать что-то серьёзное и долгосрочное, не зная, сегодня ко мне вернётся Дима, завтра или через месяц. С ним я работать точно не смогу. Разовые низкооплачиваемые заказы отнимают много сил, времени и убивают самооценку. А скоро Димону полтора года. И да, деньги у его папы вряд ли появятся, поэтому висеть многое в плане покупок и финансов будет на мне, даже если он останется с папой (что сомнительно).
Дурацкая осень на носу. Ни у кого нет зимней обуви. Эти сборы на нужды в школу и сад. И ведь, действительно, нужно. Недавно одна знакомая предложила денег. Так стыдно мне в жизни было до этого всего дважды: в третьем классе, когда дала сдачи мальчику, и за Вику, когда она впервые устроила «дебош» в саду.
Мама моя звонит Лере и ругает её за то, что я не забираю Димку. Видимо, не помнит, сколько времени я проводила у бабушек, с папой и просо у очень дальних родственников.
Ненавижу своё состояние. Надоело быть наполовину человеком, наполовину амёбой.
Очень ругаю и одновременно жалею себя за то, что во вполне разумном возрасте так вляпалась, что не могу никак выбраться.
Папа Димона почти ничего не пишет о сыне. Я писала каждый день что-то новое. Он молчит. Иногда прошу сама написать что-нибудь о Димке. Пишет, добавляет, что любит и скучает. (Ну-ну).
А так-то всё нормально. Только на таблетках и жить не всегда хочется.
