1995 год. Ольга Дягилева.
Оля только что вернулась с песчаного пляжа Серебряного Бора и вальяжно отдыхала в гамаке, натянутом между двух вековых сосен перед домом. Перед ней услужливо суетилась няня, предлагая, то сок, то воду, то прохладную газировку, но на это Оля не обращала никакого внимания. Было жарко, и в тени вековых сосен жара не ощущалась так сильно, как на пляже. Воздух в бору был чист, свеж и прозрачен, не то, что в каком-нибудь загазованном и удушливом деловом центре Столицы, где работал папа Оли Дягилевой.
До того как папа купил тут дом в районе третьей линии, за много лет до этого, даже за много веков, в доисторические времена на месте Москвы простиралось море, затем море превратилось в обмелевшую Москву-реку, по берегам которой разросся прекрасный сосновый бор, который простирался до самого Кремля. Лес медленно, но верно был вырублен при строительстве Москвы, которая, казалось, никогда не прекратит строиться.
Только тут было тихо и спокойно, ничего уже капитально не строилось, лишь только изредка тишину нарушал стук молотка или едва слышный звук двигателя, проезжающей за глухой стеной очень дорогой иномарки.
Соседи также прятались за глухими заборами, и кто именно живёт в том или ином доме, или коттедже иногда навсегда оставалось загадкой. Как правило, это были люди не бедные. Судить это можно было по возвышающимся этажам шикарных домов,с вычурными крышами, по высоким заборам, подорогим машинам, стоящим рядом с домами, либо въезжающим внутрь больших дворов.
Оля приоткрыла глаза, презрительно посмотрела на няню, приподняв чуть руку, показалаей пальчиком, что означало «принеси мне быстро воды» и снова закрыла глаза.
«Ну что за жизнь, - думала она. – Одни расстройства. Жара эта дурацкая. Вода всё равно холодная, да пляж уже не тот… На пляже стало больше народа, да все какие-то…быдло, одним словом. Всё какое-то…дурацкое».
- Вот, Оленька, Ваша вода, - перебила её невесёлые раздумья нянечка.
- Газирова-а-анная? – не открывая глаз, протянуто спросила Оля.
- Да, Оленька, газированная, - стушевалась няня.
- Пфф.. – Оля издала звук, похожий на фырканье недовольной кошки. –Ну, я же просила, Вас Няня! Я же просила, не-га-зи-ро-ван-ную!
Оля растянуто произнесла последнее слово по слогам.
- Хорошо, хорошо, Оленька, сейчас будет негазированная, - няня быстро засеменила в дом.
«Вот что за люди, ничего не понимают, попросишь принести воды. Простой воды! – Оля вздохнула. – И то не могут сделать это правильно. Воды! Не чая, не кофе, даже не какао! Даже не свежевыжатый сок! А просто воды! И как тут жить можно? Что не день – сплошные расстройства. Как сложно стало жить».
Оля снова вздохнула.
- Вот Вам, Оленька негазированная водичка, - запыхавшаяся няня стояла рядом с гамаком и протягивала стакан с водой. Стакан был едва запотевшим.
- Ну, что так медленно, Няня! – Оля едва приподнялась, взяла хрустальный стакан, и немного глотнув идеально чистой воды, поморщилась. – А что такая вода тёплая, Няня!?
Няня побледнела.
- Что Вы, Оленька, разве она тёплая, да я ж её из холодильника достала, из бутылочки, и сразу же Вам налила. Да не может быть она тёплой. Что Вы…
- Да вы бы сами Няня попробовали бы, что вода тёплая, фу… Ну мерзкотёплая вода, - Оля выплеснула воду в находящуюся рядом с гамаком клумбу с цветами. – Принесите мне холодную!
Оля протянула пустой стакан няне и снова легла в гамаке, закрыв глаза.
«Где папа нашёл такую тупую нянечку, ну что же они все такие тупые, эти нянечки, одна тупее другой. За всю мою жизнь, хоть бы одна приличная нянечка была. Ну, нет же!»
(продолжение следует...начало в первых выпусках...)