Рассказывает Юрий ЛОБАЧЕВ — член подпольной группы «Союза советских патриотов», действовавшей в Югославии
...Всю ночь проходили, спешно отступая к центру Белграда, колонны фашистов, четники предателя Дражи Михайловича. Наступила странная, непривычная тишина...
Но вот наверху крутой улицы, прижимаясь к теневой стороне, мелькнул силуэт, за ним — второй, третий... Серые, просоленные потом гимнастерки, длиннополые шинели. На пилотках пятиконечные алые звезды.
— Товарищи!
— Из подвала разрушенного двухэтажного дома выскакивает человек, бросается навстречу бойцам. Югослав крепко обнимает совсем юного лейтенанта.
— За этим поворотом, на другой стороне бульвара — дот. Фашисты еще там. Идемте, покажу. Можно пройти дворами и развалинами и дойти вон до того серого дома...
— Понятно, ведите.
От оконного проема полуподвала до входа в дот — метров десять. Первая граната вышибла дверь. Вторая, третья...
Из подвалов, развалин домов окрестных улиц появляются люди; в руках у них цветы, бутылки вина. Людей становится все больше. Они обнимают бойцов, зовут в гости, забыв о том, что освобождение города только началось...
Часто на дальнем конце улицы еще велись бои, а на ближнем, уже освобожденном, окна с выбитыми стеклами украшались коврами и заранее сделанными красными знаменами.
* * *
Штаб генерал-лейтенанта танковых войск Владимира Ивановича Жданова разместился в одном из зданий бывшего мединститута. Во дворе бронетранспортеры, грузовики. Телефонисты носятся со своими катушками, проводами. Подъезжают и отъезжают на мотоциклах связные. Тут же во дворе группа только что приведенных пленных гитлеровских офицеров.
Низкий сводчатый зал освещается светильниками. Их на скорую руку смастерили из гильз снарядов. В углу зуммерят полевые телефоны.
В зал входят югославы: генерал-лейтенант Пеко Дапчевич, командир Первой пролетарской дивизии, Миялко Тодорович-Плави, комиссар дивизии, еще несколько человек. В. И. Жданов выходит им навстречу.
* * *
Полукруглый фасад банка доминирует над площадью, закрывает с востока выход к Теразие. На крыше банка мощная огневая точка, и гитлеровцы держат под обстрелом одну из главных магистралей города — Александровскую улицу. Достаточно высунуться из прикрытия, как сверху обрушивается ураганный свинцовый дождь. Можно было бы заглушить его огнем танковых орудий. Но наши берегут город, пускают в ход артиллерию лишь в самом крайнем случае...
«ИЛ-2» разворачивается, делает круг. Вокруг него белые хлопья разрывов снарядов, снопы трассирующих пуль зенитных пулеметов. Самолет делает еще один круг и ныряет в пике. Над самой крышей банка от него отделяется маленькая точка... Взрыв, один-единственный взрыв, видимо, совсем небольшой бомбы, но сброшена она была со снайперской артистической точностью: фасад здания даже не пострадал.
Громовое «ура» покрывает гул взмывающего вверх самолета. Путь открыт.
* * *
Утро 20 октября. С верхней террасы Калемегдана, древней крепости, что возвышается на обрывистом берегу у слияния двух рек, видно, как наши танки, наступая на пятки оккупантам, врываются на мост через Саву. Гитлеровцы не смогли взорвать его. Спас мост пожилой учитель: он скрывался в развалинах портовых зданий и в последний момент перерезал бикфордов шнур.
Солнце все выше поднимается в голубом безоблачном небе. На улицах, площадях тысячи и тысячи людей.
Белград освобожден!