«Во время выполнения одного из заданий я получил серьезное ранение в ногу. В отряде не было условий для лечения и меня решили отвезти к нашему связному, адрес которого был известен одному из разведчиков. У связного была знакомая женщина-медсестра, которая работала в местной больнице. Когда пришла медсестра, я обрадовался, ведь это была та самая женщина, которая лечила меня после моего побега из немецкой тюрьмы.
Медсестра тоже узнала меня. Перевязала рану, сделала укол и пообещала, что приведет хирурга, чтобы та сделала заключение. На следующий день пришла хирург, почистила мне рану, зашила ее, перевязала и, уходя, сказала, что приходить не сможет, но посильную помощь постарается оказать.
Несколько раз меня посещали друзья из партизанского отряда, а вскоре, при помощи костыля, я уже мог передвигаться. На одном месте долго оставаться было нельзя, так как частое посещение медсестры могло привлечь внимание карателей, ведь в деревне наряду с патриотами были, и предатели и кто-нибудь из этих людей мог донести в комендатуру.
Однажды меня переправили к женщине, у которой был маленький ребёнок. Для меня устроили логово на сеновале. Забираться в свое убежище мне приходилось по приставной лестнице, которую хозяйка потом убирала. На следующий день, утром, мне хозяйка сообщила, что ко мне пришла гостья. Хозяйка поставила лестницу, я открыл лаз в убежище и увидел Милу. Я был безумно рад, а она сказала мне, что командир отряда отпустил ее на два дня.
Мила только успела перевязать мне рану, как мы услышали, что к дому подъехал автомобиль, и кто-то заговорил по-немецки. Сразу же подумал, что нас кто-то предал.
Самое страшное было то, что со мной была любимая девушка. Из оружия у меня были только две гранаты, а Мила, второпях, оставила свой пистолет в корзинке с грибами, находящейся в хате хозяйки.
Немцы заявили хозяйке дома, что им известно о том, что она прячет раненого партизана. Мужеству этой женщины можно было только позавидовать, она засмеялась и предложила сделать у неё обыск в доме, раз они так считают. Немцы, о чём-то разговаривая, зашли в хату.
К сожалению, хозяйка не убрала приставную лестницу. Я мог ее, конечно, оттолкнуть, но во время падения она своим шумом могла прилечь внимание карателей.
Я достал запалы, и начал вворачивать их в гранаты. Мы с Милой решили, что живыми сдаваться не будем. Одна граната для карателей, одна для себя.
Немцы вышли из дома и начали обыскивать сараи. Нас спасли гуси. Обыскав маленький сарай, стоящий по соседству, немцы вошли в наш. В одной половине сарая был устроен сеновал, а второй половине этого у хозяйки была живность: гуси, куры.
Немцы, увидев гусей, забыли обо всем, обрадовались, и начали их ловить. Хозяйка умоляла их этого не делать, но немцы пообещали с ней рассчитаться. Поймав, сколько им нужно, немцы направились к выходу, а хозяйка шла за ними, и упрашивала вернуть ей птицу. Смеясь, немцы сели в машину и уехали.
Долго хозяйка не заходила к нам сарай, и лишь вечером поинтересовалась, как наши дела. За ужином она нам рассказала, сколько страхов натерпелась в тот момент, а когда немцы стали ловить ее гусей и она умоляла их не трогать птицу, то думала лишь об одном, пусть хоть всех заберут, лишь бы ушли побыстрее! Узнав, что у Милы в корзинке лежал пистолет, хозяйке едва плохо не стало.
Я предположил, что немцев кто-то навёл, но точных сведений у них не было, одни лишь подозрения, иначе они всё бы здесь перевернули вверх дном. Как бы то ни было, на следующий день меня перевезли в другое место, а Мила ушла в партизанский отряд.
Воспоминания ветерана Великой Отечественной войны В. Е. Екимова
В 1944 году, после освобождения района от оккупации, Людмила стала женой Василия Евтеевича.