Из рассказов биолога-натуралиста, доктора биологических наук Бориса Кауфмана:
Словно чувствуя отношение к себе, тараканы всегда стремились и стремятся удрать, унося упитанное тельце на тонких дистрофических ножках. Что самое удивительное, наблюдая за ними поближе, начинаешь замечать удивительную гармонию в таком несоответствии. Одним словом, когда мне предложили взять на воспитание каких-то, не то кубинских, не то индийских тараканов, я особого восторга не проявил.
Нужно сказать, вели они себя, с точки зрения домашних воспитанников, образцово: в глаза не лезли, шумом не докучали, исправно размножались, но и особо интересным, во всяком случае, зрелищным поведением не отличались. Но, привезя еще несколько видов тараканов, я столкнулся с таким многообразием форм и характеров, какого не видел, пожалуй, ни у каких других насекомых!
В тараканьем калейдоскопе, как в человеческом обществе (а кто его знает - может быть, наоборот) сочеталось всё - от типичных люмпенов до высшей голубой аристократии. К первым относились наши пруссаки, американские тараканы и прочая тонконогая братия, нахально таскающая со стола крошки и всасывающаяся в любую щель.
Они удивительно напоминали стайку пацанят, прознавших про зрелые яблоки в окрестных садах.
Иное дело - мадагаскарские свистуны, напоминавшие благообразной внешностью старинные деревянные нэцкэ.
Памятуя о том, что они очень теплолюбивы, я поставил садок под лампу. Тараканы игнорировали попытки благоустройства, оставались наверху, и при этом закрывали глаза передними лапками. Они, как потомственные аристократы, осознавали и чрезвычайно гордились истинной древностью своего рода и считали, что если свет им мешает, то свет и должен уйти.
Их своеобразная внешность и поведение производили неизгладимое впечатление на людей. Моя знакомая долго упрашивала меня подарить ей одного свистуна и, наконец, получив его, принесла домой, где её ждала не менее любимая кошка. Таракан в тот же вечер сбежал и потерянно бродил по квартире, пока не попался на глаза кошке. Решив что это какая-то неведомая помесь мыши с пластмассовой игрушкой, кошка занесла над их величеством лапку. Таракан не испугался, а направился к ней, периодически останавливаясь, дабы свистом сообщить всё, что он по этому поводу думает.
Кошка по шторе взмыла на карниз, где и просидела четыре дня, беспрерывно мяукая. Наконец, шатаясь от голода, жажды и нервного напряжения, она свалилась вниз, и в доме, наконец, воцарилась тишина. Стоит ли говорить, что таракан благополучно вернулся ко мне и тоже довольно долго приходил в себя, возмущенно поводя усами.
Наконец, как и в человеческом обществе, среди тараканов существует прослойка, впитавшая черточки и тех, и других - этакая категория обедневших дворян или возвысившихся мещан. К ним принадлежат, например, венесуэльские красавцы - блаберусы.
Их личинки удивительно напоминают своим поведением вечно суетящихся домохозяек, а внешним видом - оживших трилобитов. Взрослые не менее очаровательны. Огромные, много больше спичечной коробки, с розовато-кремовыми крыльями, они не только чинно ходили, как свистуны, но периодически подпрыгивали, пытаясь планировать или даже подлетать, как пруссаки или американские тараканы.
Все эти аристократы и полуаристократы настолько не похожи на обычных докучливых сожителей (пруссаков), что и взрослые, и дети охотно играли с ними. Правда, последние начинали бледнеть после моего воодушевленно-восторженного рассказа о том, кто это. И уходя, долго исследовали собственные карманы, аккуратно разворачивая и отряхивая носовые платки, прошлогодние квитанции и прочие необходимые мелочи...
Напоследок, очень бы хотелось привести здесь забавное стихотворение Ренаты Мухи:
Таракан
Жил в квартире Таракан,
В щели у порога.
Никого он не кусал,
Никого не трогал,
Не царапал никого,
Не щипал,
Не жалил,
И домашние его
Очень уважали.
Так бы прожил Таракан
Жизнь со всеми в мире.
...Только люди завелись
У него в квартире.
Другие рассказы Бориса Кауфмана о несносном дуэлянте богомоле, коварной соне и кровожадных сверчках также читайте на нашем Канале!