В издательстве АСТ выходит книга Дмитрия Миропольского «American'ец», посвященная ярчайшей фигуре русской действительности XIX века — Федору Ивановичу Толстому. В этой связи мы решили вспомнить литературных персонажей вдохновленных этой личностью — дуэлянтом, путешественником, героем войны и карточным шулером.
Федор Толстой был человек «необыкновенный, преступный и привлекательный»; так о нем выразился двоюродный племянник Лев Николаевич. Не удивительно, что литературные персонажи, вдохновленные легендарным авантюристом, характеризуются той же комбинацией качеств.
Самый известный образ, навеянный Американцем, который наверняка запомнился поклонникам акунинского цикла об Эрасте Фандорине — Ипполит Зуров. Граф, ротмистр Гродненского гусарского полка, бретёр и карточный игрок был дважды воплощен на экране сначала Сергеем Чонишвили (сериал «Азазель») и затем Дмитрием Певцовым (к/ф «Турецкий гамбит»).
Как и Федора Толстого бравого гусара то понижают в звании из-за дуэлей и картежничества, то повышают — из-за исключительного героизма. Он совершенно не ценит человеческую жизнь, ничего не боится, дурачится и ввязывается в любую историю, которая хоть немного развеивает его перманентную скуку. Попутно он, как и Американец, сооблазняет красивых женщин. Зуров за отвагу на поле боя награжден очень престижным малым георгиевским крестом (Толстой получил его за 1812-й год, а акунинский персонаж покорял Кокандское ханство).
Еще одно явное сходство — ледяное спокойствие за карточным столом и игра с применением шулерских приемов, из-за разоблачения коих Зурову чаще всего (равно как и его прототипу) приходится прибегать к оружию.
Как своего героя описывает Акунин?
Иван Францевич ткнул указкой в третий кружок, на котором было написано ГЗ.
— Граф Зуров, Ипполит Александрович. Очевидно, любовник Бежецкой. Человек без каких-либо нравственных устоев, игрок, бретер, сумасброд. Тип Толстого-Американца... Мотив, хоть и хилый, тоже есть: ревность или болезненная мстительность... Главное сомнение: Зуров не из тех людей, кто убивает чужими руками. Впрочем, по агентурным сведениям, вокруг него вечно вьются всякие темные личности, так что версия представляется перспективной.
После довольно сильно написанной сцены у Зурова дома, последний становится другом-побратимом Фандорина. Более того (спойлер!) — при весьма драматических обстоятельствах Ипполит (прекрасный стрелок и хвастун) спасет Эрасту Петровичу, упорно продолжая называть того «Эразмом», жизнь.
***
Следующий литературный образ явно навеянный Американцем — это, разумеется, пушкинский Зарецкий из «Евгения Онегина». Тот самый секундант Ленского, который фактически приводит беднягу к смерти.
Сам Пушкин был накоротке с Толстым. Именно Федор Иванович познакомил его с семьей Гончаровых, в доме которых поэт нашел себе жену. Случалось «нашему всему» быть с авантюристом и на пороге дуэли. Пушкин всерьез к ней готовился в ссылке, стреляя по столбам и таская тяжелую чугунную трость — для тренировки, чтобы не дрожала рука с пистолетом. По счастью для нас всех дело ограничилось обменом эпиграммами. Иначе не приходится сомневаться, что литературного наследия от «солнца русской поэзии» осталось бы сильно меньше.
Внучатый племянник живой легенды, разумеется, не мог не вставить родственника сразу в два своих текста. Частично с Федора Толстого списан Федор Долохов из «Войны и мира». Как и прототип, он небогат, но ставит себя таким образом, что окружающие вынуждены его бояться. Он развлекается жестоким образом, причем за одно из развлечений разжалован в солдаты, но благодаря отчаянной смелости восстановил офицерский статус.
Это не полный список поступков, памятных всем со школы. Перечислим: Долохов был любовником Элен, спровоцировал Пьера Безухова на дуэль, обжулил в карты Николая Ростова, а также помог Анатолю устроить побег с Наташей. Знакомый почерк?
Второй толстовский (в обоих смыслах) персонаж — это граф Федор Турбин из рассказа «Два гусара». Для тех, кто не читал, напомним сюжет.
Лихой рубака Фёдор Турбин прибыл в провинциальный городок, где познакомился с корнетом Ильиным. Юноша вопреки предупреждениям проигрывает шулеру доверенные ему полковые деньги. Корнет уже думает о самоубийстве, когда героический граф выручает друга, расправившись с обыгравшим Ильина мошенником и отобрав назад нечестный выигрыш. При этом Турбин не забывает широко кутить и ухаживать (успешно) за молодой вдовой Анной Фёдоровной.
Кстати, в 1984 году рассказ экранизировали в формате двухсерийного фильма с Олегом Янковским и юным Сергеем Жигуновым.
Яркая деталь образа Толстого-Американца — это покрывающие его тело экзотические татуировки, набитые туземцами в кругосветном плавании. Этими рисунками он любил эпатировать публику, раздеваясь до пояса.
Данная деталь неиллюзорно отсылает нас к образу Джеймса Делейни — британского аристократа, авантюриста и преступника из сериала «Табу» в исполнении Тома Харди. Кстати, сценарий написан самим Харди по мотивам собственного рассказа (да, брутальный актер вполне себе писательствует). Он же выступил и в качестве продюсера телепроекта.
Единственное отличие: Делейни провел несколько лет в Африке, а не в кругосветке Крузенштерна. О прочих сходствах и различиях лучше судите сами — сериал получился весьма добротный.
Справка о Дмитрии Миропольском
Предприниматель, политтехнолог и писатель. Лауреат Национальной литературной премии «Золотое перо Руси», автор бестселлера «Тайна трех государей», проданного тиражом более 165 000 экземпляров. Как прозаик, работает преимущественно в историко-приключенческом и документальном жанре. Автор романов «1814/Восемнадцать-четырнадцать», «Ундецима, или Смерть на Посошок», «American’ец» и «1916/война и мир ».