У серфа есть своя визуальная культура, особый жанр иллюстрации — смесь сюрреализма, психоделики, комикса и панка.
Ключом к пониманию культуры серфа является доска — парадигматический объект в себе с удивительной историей.
Те ребята, что разработали серфборд, — в основном, обитатели калифорнийских и гавайских пляжей, — были социальными аутсайдерами. За чистыми линиями и вылизанностью их досок стояло желание своего особого образа жизни вдали от честного труда. Неудивительно, что дизайн серфбордов в конечном счете расцвел в гипервыразительный неповторимый стиль.
Хотя доска намертво прибита к калифорнийскому ландшафту шестидесятых, это ни в коем случае не американское изобретение. Культура серфинга возникла в Полинезии и проникла в США через Гавайи. Древнейшим визуальным артефактом серфинга является лондонская гравюра 1790 года Вид Каракакуа в Оуэе.
Древние гавайские доски для серфинга были подлиннее (до восьми метров) для знати и покороче для плебса. И те и другие обычно делались из резного и полированного красного дерева и весили килограммов под пятьдесят. Никаких других отличий, включая визуальное оформление, не было.
К сожалению, европейские миссионеры отучили гавайских дикарей от богопротивного серфинга и лишь в начале двадцатого века появились робкие попытки возрождения. Cреди американцев нашлись фанаты и серфинг вернулся на континент.
Не только вернулся, но и вырос, возмужал. Джордж Фриет сократил традиционную шестнадцатифутовую (4,8 м) доску до более управляемых 6-10 футов (2 — 3 м), Том Блейк в 1926 году предельно облегчил ее для скорости, а в тридцатых зарождающаяся индустрия заменила красное дерево бальзой из подсемейства бомбаксовых (sic!).
Так появилась более или менее современная доска, а с ней и акцент на дизайне. Например, борды Pacific Systems отличались чередующимися полосами дерева разных тонов. На досках еще рисовали всякие гребни и эмблемы, но, по сравнению с шестидесятыми и семидесятыми, дизайн был более чем сдержан.
Яркая красочная доска для серфинга является продуктом технологий, разработанных в основном в годы Второй мировой войны. Пенополистирол и позднее пенополиуретан, перемежаемые полосками из бальзы или красного дерева обеспечили беспрецедентно легкий корпус, покрытый стекловолокном, которое можно полировать (во всех смыслах, евпочя) бесконечно.
Новые материалы были в Лос-Анджелесе доступнее леса и гораздо легче в обработке. Сложилась целая индустрия шейперов типа Пита Питерсона, первым сделавшего доску из стекловолокна, Джо Кигга, Мэта Кивлина, Боба Симмондса, Дейла Вели и Дика Брюэра.
Технология повлияла не только на доски для серфинга, но и на их оформления. Пленка из полиэфирной смолы позволила наносить графику и яркие цветовые плашки на пластиковое ядро, которое затем покрывалось стекловолокном.
Клеймо производителя становится важной частью серфборда. На культовых лого Hap Jacobs,Gordon and Smith и Rich Harbour — четкие геометрические фигуры и шрифты, напоминающие вывески середины века, a Town and Country увидели волну в древнем китайском символе.
Серф, сверкая новыми красками, все чаще проникал в массовую культуру через фильмы типа Gidget (1959) и репертуар ранних Beach Boys. В шестидесятом году возник маяк серферской субкультуры журнал Surfer Magazine с нестандартными на тот момент версткой и ретушью фото.
Говоря о культуре и искусстве серфа в шестидесятые, первым приходит на ум знаменитое Бесконечное лето Джона Ван Хаммерсвельда. Но не только.
Художники и скульпторы Лос-Анджелеса, среди которых Билли Аль Бенгстон, Кен Прайс,Роберт Ирвин, — увидели новые возможности собственного искусства в пластике, смолах и других полимерах космической эры. Бенгстон полировал свои картины как доски для серфинга до безупречного блеска.
Затем Рик Гриффин, комиксист со склонностью к очень подробным иллюстрациям, изобличающей пристрастие к стимуляторам, например, — создал героя. Мерфи был серфером и, конечно, психонавтом, так как вокруг стояли шестидесятые.
Гриффин во многом определил нынешнее серф-искусство.
Его насыщенный деталями стиль был подхвачен будущими серф-художниками, например, Дрю Брофи и Беном Брауном, которые сохранили его стиль, привнеся психоделические, панковские
и уличные веяния ◼