За последние годы в России сложилась система трансплантации донорских органов
На сегодняшний день лидерами в области трансплантации донорских органов в России являются Москва и Кемерово, но, по отзывам хирургов, они уже достигли «потолка» частоты донорских изъятий. Без решения задачи перелома прежде всего психологического барьера в сознании у населения страны в этом щекотливом вопросе дальнейший прогресс будет затруднителен. Кроме того, необходима и законодательная поддержка операциям по пересадке донорских органов.
Минздраве России надеются, что в 2018 году Государственная дума РФ рассмотрит проект федерального закона «О донорстве органов человека и их трансплантации». Принятие этого ФЗ позволило бы заметно увеличить число ежегодно проводимых операций по трансплантации в России и сформировать систему функционирования этого вида медицинской деятельности. Специалисты уверяют, что человек, разрешивший после смерти использовать свои органы для трансплантации, может спасти 5-7 жизней.
Наследство профессора Доуэля
Деликатная тема трансплантологии в широких массах более известна анекдотами и прибаутками. Так народ пытается оградиться от пока еще нетрадиционного для России медицинского процесса, призванного спасать жизни и здоровье одних за счет работоспособных органов живых или, увы, мертвых. На сегодняшний день в среднем от доноров получают 3,3 органа на миллион человек населения в год, что в 10 раз меньше, чем в Испании, Франции, Италии и США. Здесь сказываются и ментальность населения, и его бытовые традиции, и позиция ведущих религиозных конфессий.
Это несколько странно, учитывая, что научное и научно-популярное первенство в этом сегменте во многом принадлежит России.
Еще в 1924 году в газете «Гудок» вышли в свет первые главы на тот момент фантастического романа Александра Беляева «Голова профессора Доуэля», где достаточно подробно излагались опыты по пересадке органов. А спустя всего 12 лет тогда еще студент-биолог МГУ Владимир Демихов вживил сконструированное собственными руками первое в мире искусственное сердце собаке, которая с ним прожила два часа. По сути, сделав былью «сказку» фантаста Беляева.
В 40-х годах Демихов провел ряд успешных экспериментов на собаках по трансплантации сердца, легкого и печени. Он же в 1952 году начал опыты по маммарно-коронарному шунтированию. Что, как и положено, осталось практически незамеченным или незаслуженно обойденным вниманием у себя на родине. Зато этот опыт очень даже пригодился за рубежом.
Хирург из ЮАР Кристиан Барнард, впервые 3 декабря 1967 года в Кейптауне сделавший первую операцию по пересадке сердца 55-летнему бакалейщику Луису Вашкански (пересажено сердце погибшей в ДТП женщины), именно его считал своим наставником и неоднократно консультировался с Демиховым. При этом терпеть не мог своего американского коллегу по Стэнфордской клинике Нормана Шамвея, ставшего пионером трансплантологии в США в январе 1968 года и в свою очередь считавшего южноафриканца выскочкой, хоть и собственным учеником.
В нашей стране первая операция по пересадке сердца у человека была проведена лишь в марте 1987 года академиком Валерием Шумаковым. Его имя носит созданный в том же году НИИ трансплантологии и искусственных органов, где воспитана целая школа опытных хирургов. Того самого академика Шумакова, который стал пионером по пересадке почки в 1965 году и одновременной пересадке сердца, печени и поджелудочной железы.
Однако в постсоветские годы финансирование исследований было значительно затруднено и оставалось больше в области теории. И лишь в последние несколько лет ситуация в этой сфере начала несколько меняться.
По информации главного трансплантолога России Сергея Готье, в 2015 году в стране было проведено около тысячи операций по пересадке органов, а в 2016-м — уже 1704. Из них пересадок сердца — 220, почки — 1084, печени — 378. По информации помощника министра здравоохранения России Ляли Габбасовой, сегодня в стране проживают не менее 10 тыс. реципиентов с пересаженными органами.
В то же время, по подсчетам доктора Готье, необходимо сегодня только пересадок сердца не менее 1 тыс. ежегодно, почек — 7-8 тыс., печени — 2 тыс. Пока же в России 60% пациентов погибают, так и не дождавшись донорского органа. К примеру, срок ожидания почки — 2-3 года. Хотя именно в ней сегодня потребности в стране выше, чем в сердце и легких в десятки раз. В США делается 16 тыс. операций на почках, у нас — чуть более 1 тыс.
Та же братская Беларусь, по данным Олега Руммо, руководителя Республиканского научно-практического центра «Трансплантации органов и тканей» в Минске, на 1 млн жителей выполняется 53 операции по трансплантации, а по пересадке почки страна входит в топ-5 Европы.
Особо ценный капитал
Трансплантация — высокотехнологичная операция, и сделать ее в рядовой клинике невозможно. Но дело даже не в этом. Во-первых, далеко не каждый может стать донором, пусть и по добровольному согласию. Этот человек в первую очередь не должен иметь хронических и инфекционных заболеваний, должен быть генетически совместим с реципиентом, а не только «попасть» в его группу крови. Во-вторых, донорские органы имеют крайне ограниченный срок и условия хранения: у сердца и легких это 4 часа, у печени и почек — до 24 часов. К тому же после операции реципиенту потребуется современная реанимация, лаборатория, диализный центр, аппараты искусственного дыхания и кровообращения. А после пересадки ему необходимо будет три раза в неделю ездить на гемодиализ и пожизненно принимать иммуносупрессоры, стоимость которых в год составит не одну сотню тысяч рублей (пока еще реципиентов дотирует на препараты государство).
На начало прошлого года операции по трансплантации выполняли 48 государственных медицинских организаций в 27 регионах страны. «Москва радикально решила этот вопрос: в столице частота донорских изъятий — 14,9 на миллион человек населения в год. Это обеспечивает колоссальный фронт работ для нашего учреждения и учреждений нашего профиля в городе. Я не буду говорить раскольнических фраз о том, что мы преодолели дефицит донорских органов. Но к рубежу наших физических возможностей мы уже подошли. Это очень большая постоянная и плодотворная работа, которая позволяет спасать сотни людей, — отметил Сергей Готье. — На втором месте по числу операций — Кемеровская область, которая полностью обеспечивает своих пациентов почками. Да, они не делают столько пересадок сердца и печени, как в Москве, но почками они обеспечивают себя полностью, за что им большое спасибо».
По информации главного трансплантолога Петербурга, заведующего научно-исследовательской лабораторией торакальной хирургии СЗФМИЦ им. В.А. Алмазова Германа Николаева, в 2016 году петербургские хирурги выполнили 97 операций по трансплантации органов — на 21 пересадку больше, чем в 2015-м. Врачи сделали 15 пересадок сердца, 65 пересадок почки, в том числе 21 родственную от живых доноров, 16 пересадок печени и 1 — легкого. В 2015 году всего в Петербурге было сделано 76 трансплантаций.
В 2017 году в топ-6 добавилась еще клиническая больница Ростовской области, где центр донорской трансплантологии был создан еще в 2015 году, но первую операцию по пересадке сердца провели лишь 25 ноября прошлого года. Таким образом, став шестым регионом страны, где выполняется именно кардиотрансплантация (пересадка печени и почек делалась и ранее).
«В субъектах Федерации превалирует развитие диализа (аппаратный метод очистки крови, который помогает фильтровать продукты метаболизма). Оно неизбежно, потому что число больных с почечной недостаточностью постоянно растет. В среднем в каждом регионе прибавляется от 50 до 100 пациентов диализа в год. Но это неправильно, невыгодно и не ведет к позитивным изменениям, — считает профессор Готье. — Сейчас наша задача — увеличение центров трансплантации почек в регионах. Огромное число центров делают такие операции, но, за исключением четырех, абсолютно не обеспечивают почками жителей своих регионов».
Цифры пока, что и говорить, скромные. Многое здесь упирается в стоимость операций и послеоперационного обслуживания пациентов. В ценах 2017 года стоимость пересадки сердца в России составляла 100 тыс. долларов и выше (в Европе — более 200 тыс. евро, в Израиле — порядка 350 тыс. евро). Даже когда приобретали в Германии левые сердечные желудочки для пересадки, они обходились совсем недешево — до 7 млн рублей (почти 100 тыс. евро). Более дешевые операции и реабилитация проводятся в Индии — около 70 тыс. долларов.
На некоторых интернет-сайтах можно найти информацию по стоимости операций в стране: почка — 10-100 тыс. евро, печень — 20-150 тыс. долларов, сердце — 250 тыс. долларов, поджелудочная железа — 45 тыс. долларов, роговица глаза — 5 тыс. долларов.
С другой стороны, операция по пересадке почки обходится государству порядка 800 тыс. рублей, а поддержание жизни пациента с помощью аппарата искусственной почки — 1,2 млн рублей в год. Экономическая рентабельность налицо.
Для граждан России официально операция бесплатна, но количество желающих получить донорские органы и их дефицит вынуждают ожидать в длинной очереди на получение услуги. Профессор Готье утверждает, что даже при желании сделать операцию за свой счет «все равно придется встать в очередь и ждать подходящий донорский орган».
Интересно, что рекордсменом по трансплантации является знаменитый миллиардер Дэвид Рокфеллер, который имел материальные возможности не стоять в очереди и семь раз за 40 лет заменить себе донорское сердце и две почки. Легендарный банкир первую операцию по обновлению основного органа человека сделал еще в 1976 году в возрасте 61 года. Последнюю — в августе 2016 года, перевалив вековой юбилей. Каждый раз изможденный мировыми заботами организм отторгал новый орган. Это еще одна проблема трансплантации. Далеко не каждому человеку и не каждый орган удается «приручить».
«Сложнее всего в организме приживается почка. Очень капризная. Иммуноагрессивная. Хотя ее пересаживают чаще всего, — рассказал Сергей Готье. — А самая толерантная — печень. Она навязывает организму свой иммунитет — и пациент принимает меньше иммуноподавляющих препаратов. Ведь трансплантология — это не только хирургия, но еще и понимание того, что происходит в организме человека с донорским органом».
Впрочем, и наука не стоит на месте. Не так давно 13-летней девочке с диагнозом «муковисцидоз» (наследственное заболевание поражения желез внутренней секреции) пересадили легкие 45-летнего мужчины.
К сожалению, в прошлом году сорвалась широко рекламируемая операция по пересадке головы российского программиста Валерия Спиридонова.
Современные же препараты и иммуносупрессоры позволяют продлить жизнь почти 85-88% безнадежно больным реципиентам в среднем на 5-10 лет.
Врач в законе
Еще одной проблемой трансплантологии в России является слишком долгий процесс законодательного урегулирования пересадки органов. Наметившиеся подвижки в начале 90-х годов забуксовали в перманентном экономическом кризисе, распространении массы фальшивок, ужастиков о «похищениях людей на органы» и прочих. Не было отрегулировано и понятие «смерть мозга», без которого нельзя приступать к изъятию от донора. Отсюда отсутствие и доноров, и условий для хранения органов.
И лишь в 2015 году были приняты законодательные акты (изменения в закон «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации»), согласно которым изъятие донорских органов признается медицинской деятельностью и обеспечивается государственным финансированием.
«Законодательная база, которая действует сейчас, решает абсолютно все проблемы, кроме одной. В законе 1992 года нет механизма, который бы позволял людям прижизненно заявлять о своем согласии или несогласии на посмертное изъятие органов. У меня на столе лежит последняя версия законопроекта, который Минздрав РФ разрабатывал пять лет. Он позволяет создать электронные регистры доноров, отказов, донорских органов и реципиентов и результатов трансплантации. Сейчас мы подходим к тому, чтобы этот закон попал в Госдуму», — говорит профессор Готье.
Ожидается, что законопроект Минздрава РФ в этом году будет выставлен на обсуждение в парламенте, что позволило бы заметно увеличить число ежегодно проводимых операций по трансплантации в России и сформировать систему функционирования этого вида медицинской деятельности.