Музыкальная жизнь всегда наполнена событиями, невидимыми для слушателя. Профессиональная исполнительская среда существует по своим законам, которые, порой, не менее суровы, чем в любой другой, не связанной напрямую с творчеством компании. Между отдельными представителями разных музыкальных стилей и доктрин, идёт война. Иногда идеологическая, холодная, иногда бурная, почти что настоящая. Возможно тем, кто не знает, как устроен музыкальный мир изнутри, будет интересно узнать об этом больше. А тем, кто участвует в этих междусобойчиках, будет полезно взглянуть на себя со стороны.
Самая главная, ведущаяся уже много лет музыкальная война, это противостояние классических музыкантов и джазовых. Между этими двумя лагерями не может быть мира, потому что изначальные установки у тех и у других совершенно разные. Хотя часто бывает так, что на определённом этапе слова и мысли противников начинают сходиться, но только по части нелюбви друг к другу. В чём же причина этой конфронтации? Да просто и те, и другие убеждены, что знают, как нужно взаимодействовать с музыкой, и другого мнения на данный счёт быть не может в принципе.
Сила классической музыки в фундаментальных знаниях, накопленных за столетия её существования. В моральных, этических и духовных принципах, определяющих некоторые правила жизни и поведения для музыкантов. В огромных томах научных исследований, призванных подтверждать серьёзность музыкальных экзерсисов. В Иоганне Себастьяне Бахе, научившем весь мир гармонии с полифонией. В Бетховене, с его пятой симфонией и лунной сонатой. В Моцарте, который был, как известно, гением. В Шостаковиче, великом и ужасном. В уроках сольфеджио, на которых инструменталисты получают очень нужные для них знания. В системе образования, при помощи которой формирует нужное для жизни и борьбы движение. В пафосе, которым окружён любой уважающий себя профессиональный классический музыкант.
Джазовая музыка черпает силу в свободе. В том, что музыкант может играть без нот, а классическая гармония имеет массу альтернатив. Сила джаза в полутора тысячах джазовых стандартов, часть из которых, мелодии из мюзиклов. Каждый джазмен обладает музыкальным видением, основанным на развитом восприятии, и это тоже является силой. В Джазе нет того количество предрассудков, которым грешит классика. Ему не нужно так безумно упорно что-то доказывать. Ладовая концепция, являющаяся математикой для композиторов, служит для джазмена питательной средой. Ведь главная сила этой музыки – это импровизация. +
Классическая музыка презирает любую другую. Это её главная трагедия. Именно поэтому битва, о которой я рассказываю, имеет место быть. Я сам был таким человеком, и относился свысока к тому, что теперь является серьёзной частью моего музыкального набора. Меня так учили, заставляли быть кем-то другим. Говорили о том, что классический музыкант, это одухотворённое нечто, призванное организовывать вакуум одним фактом своего существования. И любые занятия музыкой должны реализовываться при помощи этого подхода.
Джаз подарил мне возможность взглянуть на всё это под другим углом, и я этой возможностью воспользовался, раскрывшись совершенно иначе. Но до сих пор, всё, чему меня учили так много лет, тяготит меня, в определённом смысле. Какие-то пятна внутри себя оттереть я так и не смог. Потому что классические знания впихивают в тебя независимо от того, хочешь ты этого, или нет. Бери и делай, не задумываясь о том, что ты делаешь.
Главное противостояние Джаза и Классики идёт среди молодых людей, являющихся апологетами того, или другого стиля. И нет в этих взаимоотношениях никакой логики. Просто классикам кажется почему-то, что вся музыка, помимо той, что написали те самые композиторы, не может быть серьёзной. Что всё это баловство, выдаваемое за искусство. Настоящая одухотворённость, это вот эти ноты, посмотрите, как они серьёзно выглядят. А ваш Армстронг – это клоун, цирковой артист. Последние два предложения, это, практически, цитата. И как вы думаете, что чувствуют джазмены, которым говорят подобные вещи?
Ничего хорошего, понятно, и им есть что ответить. Джаз играть не так просто, как кажется, это реально сложная музыка, сильно противопоставленная всему, что знают и умеют делать классики. Это я могу сказать вам по собственному опыту. Углубляться в детали не стану, но скажу, что тех, кто может играть и классику и джаз одновременно, единицы. Лично я так не могу, и считаю, что это очень сложная история. Потому что классическая музыка основана на видимой, прямой математике, а джазовой музыкой руководит незримая логика тонких ощущений, неведомых академическому музыканту. Для того, чтобы сыграть что-то, написанное классическим композитором, нужно хорошо понимать логику происходящего, иметь опыт игры на инструменте, разбираться в нотах. Чтобы сыграть что-то джазовое, нужно так же иметь опыт игры на инструменте, но только джазовый. А ещё целый набор тех самых «тонких ощущений», который невозможно сформировать при помощи нот, или бесконечных занятий. Их нужно ощущать.
Но классические музыканты считают, что джаз играть легко. И играют его, с разной степенью отвратительности. От бездумного исполнения, пытаясь реализовать все те же академические мотивации, до отвратительности, когда невозможно слушать, что человек играет, потому что играет он это очень плохо. Но ведь джаз играть легко. Какой там свинг? Это же пунктирный ритм, не более. Если играл тарантеллу, то и тут сможешь. Какое там музыкальное время? Это же цыганщина, прекратите, всё будем играть ровно. Какие там ритмические смещения? Акцент на вторую и четвёртую доли такта? Что это вообще за бред?
Вот так и общаемся. Мне, как музыканту, сумевшему преодолеть в себе этот безумный пафос, уже очень давно просто стыдно за подобный подход. Я стараюсь не проявлять свой негатив по отношению к классическим музыкантам, потому что когда-то я сам был таким же и не стеснялся выражать свои эмоции по отношению к тем, кто не любит и не хочет любить «старую музыку».
Однако у джазменов полно своих предрассудков. Поначалу мне казалось, что эти люди свободны и счастливы, потому что играют импровизацию, и строят свои отношения с музыкой на ощущениях. Но я ошибался, в этом лагере полно своих противоречий. Первым из которых является строгая идентификация «свой-чужой», которая отвергает одно звучание, продвигая вместо него другое. На джазовом берегу стоят точно такие же башни из слоновой кости, и в них сидят те же, по сути люди, что и на берегу классиков. Воздух в эти саксофоны вдувают люди, за этими барабанными установками сидят люди, микрофоны эти подключают людям. И все они, за редким исключением, формируют свою общность исходя из ограничений, от которых я бежал, будучи классическим музыкантом. Именно поэтому я считаю, что джаз, это понятие, которое не всегда коррелируется с людьми, которые его играют, потому что они не могут быть свободными от собственных правил так же, как и классики. И в таком случае противостояние, о котором я пишу бессмысленно…
На дворе лето, пора вступительных экзаменов. И прямо сейчас один классический трубач играет концерт Щёлокова, мечтая о карьере классического музыканта. А на другом конце города, другой трубач играет соло Чета Бейкера, имея желание стать «грейтом». И уже осенью, увидев друг друга, они испытают ряд негативных эмоций. И начнётся бессмысленное противостояние, истоки которого находятся не в музыке, а в людях. Люди любят кого-то не любить. Вот секрет этой непрекращающейся войны.