«Правительство себя показало откровенными вредителями», — считает президент компании экспертного консультирования «Неокон» Михаил Хазин. В ходе интернет-конференции в «БИЗНЕС Online» он рассуждает о том, начнет ли Путин террор.
«ОСОБЫХ РЕПРЕССИЙ В СТРАНЕ НЕ БЫЛО, НАРОДА СИДЕЛО МЕНЬШЕ, ЧЕМ СЕЙЧАС»
— Михаил Леонидович, Путин неоднократно высказывался о Сталине и его методах подъема экономики. На последней по счету прямой линии президент России сказал, что прорыв можно сделать и без репрессий. А как поднять народ на «прорыв»?
— Мы с вами знаем, что, если не считать конкретных историй 1936–1938 годов, когда организатором репрессий была политическая группировка, которая своей целью ставила снести Сталина, особых репрессий в стране не было. Формальной причиной стало то, что Сталин принял Конституцию, в которой были конкурирующие выборы. Ну и все эти ветераны Гражданской войны, старые большевики осознали, что за них народ не проголосует, поэтому они устроили большой террор с целью свалить Сталина, у которого в тот момент в Политбюро большинства не было — лишь три человека из восьми.
Все остальное же время народа сидело меньше, чем сейчас. Что у нас сейчас — кровавый террор? Можно, конечно, сказать, что какие-то отделения полиции превратились черт знает во что, но это не имеет никакого отношения к террору. Я бы даже сказал, что это такое средневековое явление: ну сидит там какой-то «нехороший» человек, мы знаем, что он занимается скупкой краденого. Мы его начинаем выколачивать, а он, сволочь такая, ничего не говорит. Таких историй много, поэтому это не издержки ни социализма, ни капитализма, это скорее издержки феодализма — не побоюсь этого слова — родоплеменного строя. Поэтому да, с этим нужно бороться, но это не имеет никакого отношения к кровавым репрессиям.
— То есть Путин по-прежнему заблуждается?
— Он не заблуждается, он просто доносит до некоей группы некий месседж: я не хочу устраивать террор, но и вы сами-то поймите, что нужно что-то делать для страны, а иначе террор устроить придется. На самом же деле Путин им делает предложение, как говорится, от которого нельзя отказаться, а они отказываются. А завтра их посадили: «Ребята, ну вам же говорили!»
— Как вы считаете, в репрессиях 30-х годов Путин прекрасно разобрался?
— Ну конечно. У него достаточно информации. Все уже известно: кто, что... Понимаете, об этом у нас не принято говорить, но положение летом 1941 года — это результат заговора.
— Тот же самый генерал Павлов...
— Тот же Павлов, их там много. Сложно понять, кто реально участвовал в заговоре, не изучая дела. Как всегда, когда рубят с плеча, и невинные попадают, и виноватые выскакивают. Всякое может быть. Поймите, когда машина репрессий создана, ее остановить невероятно сложно, единственный способ — ее ликвидировать. Поэтому было много людей, которые пострадали ни за что ни про что.
— Как считаете, поднимать народ на «прорыв» несложно и без всяких репрессий?
— Абсолютно! Скажите сейчас народу, что можно работать, можно компенсировать то, что отобрали пенсии...
«УЖЕ МОЖНО СОЗДАВАТЬ НЕБОЛЬШИЕ ЗАПАСЫ ЕДЫ И ВОДЫ»
— Ваш прогноз: как поведет себя доллар и цена на нефть к осени? Какие факторы повлияют на них?
— Я даже не знаю, потому что мне абсолютно понятно, что тот сценарий, который был, когда делали правительство, уже списан. То есть он уже не проходит. Правительство себя показало откровенными вредителями. Я не уверен, что правительство доживет до ноябрьских праздников. Но пока доживет до дня рождения Путина. То есть у меня ощущение, что до дня рождения доживет, а до ноябрьских — уже нет. Но они могут что-нибудь еще придумать. У них же «креатифф».
— Девальвация рубля возможна, как вы считаете? Или укрепление?
— Им надо пополнять бюджет. Девальвация — это инструмент. Кроме того, прошла информация, что в МВФ кто-то прочитал очередную инструкцию, что надо девальвировать. Но вы же понимаете, что это очень страшно, потому что народ начнет вопить.
— Тем более нефть растет.
— Нефть растет? Она сейчас упала чуть-чуть. Но все равно она высокая. Но, правда, Трамп пытается ее немножко опустить, но несильно. Не может опустить нефть, условно говоря, ниже 65 долларов. Ему нужен коридор 65–70, чтобы сланец окупался.
— Получается, этот тренд России выгоден?
— Он нормальный. Но другое дело, что когда начнет все рушиться, то и нефть подскочит, и доллар подскочит. Но это все будет локально. Самое главное, план у нас есть? У нас правительство, у которого нет плана! Чем вы занимаетесь? Мы идем. Куда идем? Не знаю. Мне это очень напоминает, когда люди, которые никогда в лесу не бывали, начинают блуждать по кругу. По три раза на одном и том же месте.
— Когда начнет рушиться финансовая система, как считаете?
— Мы с этого начали. Нет никаких оснований считать, что у нас есть методики, которые позволяют ответить на этот вопрос. Может, завтра. А может, осенью. А может, следующей весной.
— А может, и через 10 лет?
— Нет. Я думаю, что больше двух лет эта штука не протянет.
— Это мы говорим в первую очередь об американской финансовой системе?
— В данном случае это мировая. То есть темпы ускоряются, это мы видим. ВТО уже рушат ведь. Если рушат ВТО, значит, начинают рушиться базовые институты системы.
— То есть это торговые войны? Это распад ВТО фактически?
— Да, конечно.
— Россия в конечном итоге все равно выиграет от этого распада?
— Конечно, выиграет.
— К чему готовиться простому российскому народу?
— Готовиться к тому, что будут большие проблемы. Я думаю, что уже можно создавать небольшие запасы еды и воды — не на месяцы, а на три-четыре дня. У нас в стране нет проблем с тем, чтобы накормить, у нас проблема с доставкой. Может оказаться так, что все магазины закроются в окрестности вашего дома, а потом через два-три дня приедет машина, из нее будут раздавать еду, все эти вопросы будут решены. Но вот эти три-четыре дня лучше иметь запас.
— Ну для россиянина это вообще чепуха...
— Для россиянина — да, чепуха, а для американца — смерть. Народ у нас точно знает, что спасение утопающего — дело рук самого утопающего. Я читал воспоминания какого-то военного эксперта, почему Фридрих Великий все время проигрывал сражения русской армии. Хотя фельдмаршалы одни и те же, генералы, офицеры одни и те же. Иногда даже физически одни и те же, поскольку они переходили из одной армии в другую. И каждый раз все воспоминания такие: Фридрих серией гениальных маневров поставил русскую армию в наихудшее возможное положение перед началом битвы. Потом начало битвы, хаос. Дальше хаос заканчивается, Фридрих серией гениальных маневров уводит остатки своей разбитой армии... Вопрос: почему? Потому что в армии Фридриха дисциплина была железная, солдат должен бояться палки фельдфебеля больше, чем неприятельских солдат. А у нас любой унтер-офицер знал точно, что, как только драка начинается, спасение утопающих — дело рук самих утопающих. Он переставал слушать всех и начинал действовать по обстоятельствам. И выигрывал. Сила русской армии всегда была в менталитете унтер-офицера, который четко понимал, что если он на себя инициативу не возьмет, то каюк. Как вы понимаете, по части креативности у нашего большого народа все хорошо.
— На этой оптимистической ноте мы и закончим нашу беседу...