В 1894 году американский ученый Альберт Майкельсон (Albert Michelson) предсказал, что в физике не осталось никаких открытий.
Он известен как первый американец, получивший Нобелевскую премию в этой области, и он не был единственным, кто так думал тогда. На самом деле, это было не редкостью среди ученых в то время.
За 500 лет до этого были достигнуты впечатляющие успехи в науке. Великие умы, такие как Коперник, Кеплер, Галилей, Ньютон, Фарадей и Максвелл, вдохновили на новые парадигмы, и казалось, что внезапно у нас появилась довольно точная основа относительно законов природы.
Не было никаких сомнений в том, что мы продолжим продвигаться вперед, но оказалось, что наши расчеты и теории были достаточно точными, чтобы ничего существенного не произошло.
А потом все изменилось. Примерно через десять лет после этого предсказания, в 1905 году, неизвестный человек, работающий в качестве патентного клерка в Швейцарии, опубликовал то, что мы теперь знаем, как документы Annus mirabilis. Они являются одними из четырех наиболее влиятельных научных статей, когда-либо написанных кем-либо.
Они ответили на вопросы, которые мы даже не понимали, и они представили много нового.
Они полностью исказили наше представление о пространстве, времени, массе и энергии, и впоследствии они станут основой для многих революционных идей, сформулированных в течение следующей половины столетия. Семена для Общей теории относительности и Квантовой механики — двух столпов современной физики — были посажены в тот день, когда эти статьи были опубликованы.
В течение года Альберт Эйнштейн полностью изменил наше понимание Вселенной.
Всё приближается
В любой момент в истории большинство людей думали, что они всё уже знают.
По определению, если мы называем что-то законом или теорией, то мы определяем границу нашим знаниям, и как только эта граница становится частью нашей жизни, как только у нас возникает убежденность, что это правда, нетрудно понять, как мы в конечном итоге сужаем наши предубеждения.
Если бы вы кому-то из 17-го века сказали, что однажды человек сможет летать, что пространство и время в основном взаимозаменяемы, и что сотовый телефон может делать то, что он может делать, существует большая вероятность того, что они вашим словам не отнеслись бы с серьезностью.
Красота и проклятие человеческого знания в том, что оно часто не должно быть полностью правильным, чтобы быть полезным. Вот почему, если это работает, нам трудно понять, почему и как это может быть неправильно.
Например, когда Эйнштейн завершил свою общую теорию относительности, она опровергла многие работы Ньютона. Он нарисовал более точную картину того, что происходит на самом деле. Тем не менее, это не означает, что законы Ньютона больше не пригодны и не актуальны для большинства видов деятельности.
Со временем мы становимся все ближе и ближе к истине, меньше ошибаясь. Но мы, вероятно, никогда не будем полностью способны понять мир. Слишком много сложностей.
Есть шанс, что даже Общая теория относительности и наше восприятие эволюции в один прекрасный день будут рассматриваться как элементарные, как мы теперь видим некоторые работы Ньютона.
Наука всегда ошибается, и определение границ того, что мы думаем, и что мы знаем, — это ограничение возможностей двигаться вперед. Стоит быть осторожным с тем, что вы считаете истиной.
Ограничения лабораторий
В большинстве случаев неопределенность научного метода является преимуществом. Это способ совершенствования.
Тем не менее, за пределами строгой физики и химии, это преимущество становится пороком. Это особенно касается экономики, психологии и поведенческих наук (бихевиоризма).
Эти отрасли имеют тенденцию наблюдать поведение, которое оценивается субъективно и это оставляет место для большого количества человеческих ошибок. В 2005 году профессор Стэнфорда Джон Иоаннидис (John Ioannidis) опубликовал статью под названием Why Most Published Research Findings Are («Почему большинство опубликованных результатов исследований являются ложными»), и одна из вещей, которые он показал, заключалась в том, что около 80 процентов небольших, не рандомизированных исследований позже оказались ошибочными.
Учитывая, что большинство исследований относится к этой категории и что средства массовой информации делают сенсацию из любого исследования, которое создает хороший заголовок, довольно очевидно, почему это является проблемой. Более того, совсем недавно кризис тиражирования сенсаций распространился на многие давние взгляды, которые также подвергаются сомнению.
У исследователей также есть свои собственные интересы, а иногда, даже помимо их воли, существует так много переменных, которые могут влиять на наблюдение так или иначе, что одно исследование само по себе является очень слабым и ненадежным показателем для формирования мировоззрения. Повторение исследований имеет значение.
Также следует добавить, что есть еще одна менее обсуждаемая оговорка, которая сопровождает большинство исследований.
Эксперимент в лаборатории никогда не сможет полностью воссоздать условия, которые возникают в сложных и динамических системах мира. Реальность намного сложнее, чем всё, что мы можем создать.
Многие эксперименты проводятся либо в замкнутых системах, которые не отражают мир, либо полагаются на ошибочные модели сложного явления. Большая часть академических наук по-прежнему недооценивает, как небольшие различия в начальных условиях могут привести к серьезным отклонениям в результатах.
Вопреки распространенному мнению, наука имеет свои ограничения, и мы должны знать о них.
Всё, что нужно знать
Научный метод — один из самых мощных инструментов, которые когда-либо изобретало человечество.
Он прямо и косвенно несет ответственность за управление прогрессом, который мы наблюдаем в области технологии, и, возможно, спас больше жизней, чем любой другой человеческий механизм на сегодняшний день.
Это самокорректирующийся процесс, который дал нам способности, которые еще несколько десятков лет назад рассматривались бы как нечто из научно-фантастического фильма. Будущее, в котором мы живем сегодня, было бы немыслимым на протяжении всей истории. Мы прошли долгий путь.
Тем не менее, научный метод полезен только как наше понимание этого. Как и всё, если вы не относитесь к нему в правильном русле понимания, он перестает быть ценным.
Важно, например, признать, что наука — это приближение. Многие из законов и теорий, которые мы считаем правдивыми, вполне могут быть опровергнуты в будущем. Мы в своем пути познания не подошли к концу, и истина остается недостижимой.
К тому же, за пределами нескольких основных научных дисциплин, многие исследования относительно слабы. Сложно не допустить, чтобы элемент человеческой предвзятости не проник в наши наблюдения в психологии и поведенческих науках, и мы также должны быть осторожны в том, как мы интерпретируем результаты.
Использование науки для лучшего понимания окружающего мира и самих себя имеет решающее значение. Это лучшее, что у нас есть. Тем не менее, важно видеть всю картину.
Наука действительно ошибается, но если мы знаем, как и почему, мы можем использовать её в полной мере.
