— Алексей, а в каком возрасте звенит этот звоночек, когда мы решительно перестаем себе нравиться?
—Примерно начиная с сорока — сорока пяти лет. Иногда женщина и в двадцать шесть принимает мимические складочки за морщины и в панике бежит к пластическому хирургу. А иногда спохватывается только в шестьдесят. Лицо, как правило, рушится когда тебе немного за сорок.
—Что значит — рушится лицо?
—У каждого из нас есть собственный образ. Просыпаясь, изо дня в день мы видим в зеркале одно и то же. Когда образ немного отклоняется от привычного, мы сначала этого не замечаем: ну, думаешь, устал или недоспал. Но вода планомерно капает, капает, и однажды ты вдруг понимаешь, что дело вовсе не в усталости. Ты в смятении: твой собственный образ обрушился, ты себя не узнаешь.
—Это происходит в одночасье?
—В общем, да. Еще вчера был привычный образ, а сегодня уже другое лицо. Этому есть анатомические причины. Если представить лицо как механизм, все детали в котором сплочены, то когда отказывает первая группа связок, напряжение берут соседи, которые в этом напряжении разбалтываются скорее, а дальше процесс разрушения идет лавинообразно. За первым рубежом очень быстро падает второй, третий... Маленькие признаки копились давно, но буквально в одночасье лицо складывается, как карточный домик.
—Женщина, которая не может этого пережить, приходит к пластическому хирургу, и чем вы можете ей помочь?
—Обычно она говорит: «Посмотрите на меня. Что можно сделать?» На этот вопрос на консультации я отвечаю: «За углом парикмахерская, можно сделать прическу». Во-первых, я врач, которому пациент должен пожаловаться на боль. Если нет боли, то вы обратились не по адресу. Если я могу излечить пациентку словом, я не буду брать в руки скальпель. И только когда я убедился, что ее боль невыносима, что женщина психологически не в состоянии жить с таким лицом, я берусь помочь. Как? Я не терапевт, а хирург, который может решить ее проблемы только с помощью пролития крови. Я начинаю запугивать пациентку. Говорю ей о возможных осложнениях после операции подтяжки лица и шеи. Синяках, отеках, нарушениях мимики, расхождении швов... Вероятность этих последствий невелика, но тем не менее они возможны.
—И удается запугать?
—Чаще всего нет. Когда я понимаю, что женщина согласна к сотрудничеству, что она не потребитель, (ссылка на статью «любовь или сделка) который платит деньги и покупает товар, что она мне верит и в случае осложнений будет моим сотрудником и помощником, только тогда соглашаюсь ее оперировать.
—А кто решается на хирургическое вмешательство — женщины с особым, решительным складом характера?
—К складу характера ее решение не имеет никакого отношения. Это серьезная душевная драма. Для женщины существенно одно: согласна ли она видеть свое постаревшее лицо или нет. Многие ведь, в конце концов, смиряются с тем, что сделало время. Но некоторые просто не в состоянии жить с обрушившимся лицом. Их внутренняя задача — вернуть свой образ в зеркале, свой прежний имидж. Но когда женщина уже решилась на операцию, у нее могут возникнуть и другие идеи. Например, изменить заодно форму носа, бровей или помолодеть лет на двадцать пять... А это уже опасно.
—Почему? Разве не естественно, ложась под нож, добиться максимального результата?
—Этот результат, когда она объективно стала намного моложе или красивее, может ее испугать. Человеку только кажется, что если бы он был похож на голливудскую звезду, он стал бы намного счастливее. Нам дорог свой, пусть несовершенный облик. Когда она видит после операции в зеркале незнакомого человека, это в первую очередь ее шокирует, а радует, увы, не всегда.
—Но разве нельзя хотя бы в общих чертах нарисовать результат?
—Только контурно. Каким будет лицо в целом, как изменится его выражение, до последней детали предсказать нереально.
—И часто женщины бывают недовольны или удивлены результатами подтяжки?
—После операции каждая пациентка переживает сильнейший стресс, многие впадают в депрессию, что психологически легко объяснить. Чтобы решиться на операцию, она собрала в кулак всю свою волю, и когда самое страшное осталось позади, наступает релаксация, расслабление. Прибавьте сюда процесс адаптации, привыкания к своему новому облику. Так что послеоперационный период довольно сложен с психологической точки зрения.
—А через какое время после подтяжки лица заживают швы?
—Через десять дней. А уже через три недели пациентка имеет социально пригодный, если так можно выразиться, вид.
—Многие из нас не решаются на операцию, хоть и недовольны своим внешним видом, не зная, как прореагируют окружающие на неожиданное омоложение. Запад, наверное, не так стыдлив?
—На Западе давно ничего не скрывают: там это считается престижным, повышает твой социальный статус. Но и у нас границы стыдливости начинают размываться. Приходит, например молодая женщина после родов подтянуть грудь и говорит: «Все подружки уже сделали себе красивую грудь, одна я хожу как дурочка...»
—А какой социальный контингент тех, кто обращается к пластическому хирургу?
—Самый разный. Но в историях болезни в основном фигурирует слово «домохозяйка», хотя не уверен, что это отвечает истине.
—Наверное, это все-таки неработающие жены богатых мужей и деловые женщины, добившиеся в жизни успеха — словом, те, у кого есть деньги на свою красоту?
—У успешной бизнес-леди сидит внутри хороший гвоздь, она самодостаточна, самоуверенна и нравится себе, несмотря ни на какие возрастные изменения. Недовольство собственной внешностью—это все-таки признак растерянности, закомплексованности, неуверенности в себе. Что касается денег, то это не самая большая проблема. Любая женщина при желании может найти или накопить две-три тысячи долларов.
—Поток ваших пациенток растет?
—В геометрической прогрессии. Причем не последнюю роль здесь играют рекламные технологии. Если десять лет назад у меня было лишь десять процентов вторичных больных, то сейчас их ровно половина — недовольных результатом работы предыдущего хирурга-пластика. Увы, теперь заняться пластической хирургией может любой врач после краткосрочных курсов. Только в Москве зарегистрированы десятки клиник, которые тратят массу денег на изощренный пиар. На простую информационную рекламу люди уже не откликаются... Пластическая хирургия—это бизнес, где крутятся немалые деньги. К сожалению, некоторые мои коллеги относятся к пациенту как к покупателю: заплатил деньги, получил в обмен товар, больше мы незнакомы. Если «товар» человека не устроил, продавец ни причем...
—Сейчас помолодеть можно и без помощи скальпеля. Мир покорили микроинъекции, пилинги, золотые нити — бескровные методы косметологии. Есть мнение, что подтяжка — это вчерашний день. Вы с этим не согласны?
—Во-первых, золотые нити уже в прошлом, бум был и прошел. Сейчас действительно в моде микроинъекции. Это попытка уйти от негатива хирургической практики. Как ни смягчай последствия операции, это все равно боль, рубцы, отеки, шрамы. Это к тому же дорого: и в прямом материальном смысле, и в моральном плане — как для пациента, так и для хирурга. Любая операция опасна и требует душевного напряжения большого числа людей в операционной. Взять же в руки шприц с гелевой инъекцией /articles_public_2.htm может человек и без высшего медицинского образования. Это действительно честная попытка решить проблему омоложения дешевыми и бескровными методами. Но, как известно, бесплатный сыр бывает только в мышеловке. И у филлеров-наполнителей, и у инъекций, парализующих мимические мышцы лица, есть свои минусы. Выключая определенную мышцу, мы ликвидируем не только морщинку, но и функцию этой мышцы, например, подтягивать нижнее веко. Вы думаете, женщины, которые обращаются к хирургу, уже не перепробовали все предложения косметологов? Увы, только операция дает долгосрочный и эффективный результат. С другой стороны, плохой врач-косметолог, в отличие от плохого хирурга, вам не навредит или нанесет минимальный вред.
—Алексей, смотришь на некоторых наших актрис, и становится их жалко: кожа на лице натянута как на барабане. Уж лучше, думаешь, естественная старость, чем такая «молодость». Сколько подтяжек можно делать?
—Сколько угодно, хоть раз в полгода. Главное — это первая операция, которая ликвидирует единожды возникшее обрушение. В дальнейшем процесс старения продолжается, мышцы лица ослабевают, кожа теряет эластичность, но подкорректировать результаты первой операции уже проще.
—Значит, советуете сделать подтяжку?
—Категорически не советую ложиться под нож. У вас же не приступ острого аппендицита...
Записала Татьяна ШОХИНА