Норберт, а точнее Норбушка (так мы его звали все чаще) быстро адаптировался и пришел в себя. Несмотря на все случившееся с ним, он сразу доверился и очень меня полюбил. Конечно, с безграничной взаимностью. Потекли наши беззаботные летние дни.
Точнее, беззаботными они кажутся сейчас. Тогда-то забот хватало. С Норбушкой особенно. Мы по своей привычке сразу же начали обследоваться у лучших врачей в Москве. Чтобы понять, чего ждать, за чем наблюдать особенно пристально. Выяснили, что из-за сильной деформации грудной клетки у Норберта нормально работало только одно легкое. Поэтому заранее продумывали план действий при возможных проблемах с дыханием в будущем.
Отдельно очень хотелось помочь Норберту с прогулками и попытаться выправить деформацию. Воевали мы с этим с полной отдачей. Чего только не пробовали: на коляску ставили, - не очень мальчик был доволен, не зашла коляска. Специальный корсет заказали, надевали – в нем пес вообще шагу ступить не хотел, стоял понурив голову и опираясь на других собак. В итоге от всего отказались, просто пристально (ооооочень пристально, я псиномать-тигрица) наблюдали и предоставляли Норберту возможность наслаждаться жизнью.
Наслаждений у нас для собак немало ;) Можно под березками гулять, нежиться в теньке, матери позировать в лучших ракурсах. Там же (или во дворе, или ВЕЗДЕ) можно копать ямки и громко отгонять от них других собак.
Конечно, можно (и нужно) вкусно кушать. Кроме обычного рациона у нас есть десерты, поздним летом и осенью это, конечно же, яблочки. Норберт очень любил сгрызть яблочко-другое.
Можно с игрушками и Псиноматерью играть. Или одному схватить в зубы игрушку и грыыыызть. Еще Норберт, сначала осторожный, в итоге отлично гулял вместе с самыми разными собаками. Ну и я тоже расслабилась и пускала его на выгул уже не со строго определённым кругом, а более свободно.
Очень трогательно Норберт просился домой. Вставал передними лапками на ступеньки и смотрел призывно на меня. «Неси, мол, устал». Ну я и несла. Он вообще постоянно был у меня на руках. Мне сейчас кажется, что Норберта я носила на руках едва ли не больше, чем дочку.
Но… Слишком часто в моих историях бывает «но» в конце, такая уж жизнь. Ночью в начале сентября Норбушке стало плохо. Он тяжело дышал, и мой муж выехал с ним в клинику. До клиники Норберт не доехал треть пути… Никто не предупреждал меня, что проблемы, про которые мы все выяснили и к которым так готовились, могут начаться настолько остро и внезапно, а главное – настолько быстро. Лети, мой сильный Норберт. Я знаю, что мы обязательно встретимся и я снова смогу взять тебя на руки.