За время прошедших боев ряды дивизии довольно-таки поредели, и под Рославлем к нам пришло пополнение. Большинство прибывших еще не «нюхало» пороха.
20 октября согласно директиве Верховного Главнокомандующего Центральный фронт был реорганизован в Белорусский. В его состав включили три армии из Брянского фронта, в том числе и нашу одиннадцатую. В числе первых приказов, которые мы получили на новом фронте, был приказ о выступлении дивизии по маршруту Рославль - Мглин - Унеча - Душкино - Рогов с тем, чтобы сосредоточиться 2 ноября в районе села Денисковичи Гомельской области. И 26 октября части дивизии отправились в путь.
Через неделю мы уже достигли, указанного выше, рубежа, пройдя расстояние в 300 километров. Поход был не из легких. В ту пору на Гомелыцине действовала вражеская агентура. Поэтому нам приходилось больше внимания уделять мерам предосторожности, Шли лесами, лощинами и в основном ночью. Не хватало питьевой воды, колодцы и водоемы подчас оказывались зараженными.
Бойцы все выдержали. В походе, конечно, много потрудились и наши политработники. Они провели большую работу, особенно среди новобранцев. Запомнился мне майор С. К. Парфенов, заместитель начальника политотдела. Еще на Брянском фронте его всегда можно было видеть в подразделениях среди бойцов.
Прибыли в район сосредоточения ровно в срок. Штаб дивизии располагался в селе Денисковичи. На дворе — поздняя осень. Поэтому командование торопило как можно скорее обмундировать новобранцев, достать теплую одежду личному составу, отеплить санитарные палатки, организовать обучение прибывшего пополнения.
Я вышел на улицу, чтобы проверить, как устроились люди. Окна в домах были занавешены и в двух шагах трудно что-либо различить. Слышу, как кто-то хлюпает по грязи, а кто — не вижу.
— Стой, кто идет? — раздался голос часового.
— Капитан Залевский, к полковнику! — ответили из темноты.
Мне пришлось вернуться.
— Товарищ полковник, я не один, — сказал Залевский. — Со мной младший лейтенант Калганов.
Да, действительно Калганова я вызывал. В дивизии знали его как отличного снайпера, не раз за особые отличия объявляли ему благодарность, но лично с ним я еще не был знаком.
Поздоровались, некоторое время молча изучали друг друга. По внешности ничем вроде он и не отличался от других бойцов и офицеров дивизии: небольшого роста, но широкоплечий, серьезное, быть может, несколько суровое выражение лица. Сколько их таких? А вот глаза! Взгляд его пронзительный, надолго запоминающийся.
Дмитрию Семеновичу Калганову тогда исполнился сорок один год. Он уже по праву считался ветераном двух войн. Еще в девятнадцатом году Калганов добровольно пошел «бить контру» в Красную Армию, где прослужил до 1925 года. В сорок втором году, на фронте, вступил в партию. На его личном счету был уже 171 убитый фашист.
Понравилась статья? Поставь лайк, поделись в соцсетях и подпишись на канал!