Когда в Москве – холодно, а в Париже – дорого, то в самый раз – Ереван. Особенно, если до дня рождения всего пара недель... О спонтанном путешествии к «бывшим нашим» – в очередном воспоминании-сне Анны Акимовой.
За две недели до дня рождения я говорю Ане в трубку про «постсоветские страны», а на языке остается вкус провинции. Когда-то я прожила три месяца в Беларуси, а из моего родного города до Казахстана 10 часов дороги. Что значит «бывшие наши», я знаю. Знаю и не люблю. Но в Москве холодно, а в Париже дорого, и мы берем два прямых билета до Еревана.
А в Ереване позднее лето. Тяжелый ласковый свет солнца, запах теплого камня, темно-синий ворс ковров в аэропорту. У выхода нас встречает друг хозяина квартиры. Садимся в пыльный «Москвич», и я чувствую себя практически дома.
Наша пятиэтажка стоит в самом центре. В квартире два этажа, лестница ведет наверх в спальню. Светло и просторно. Я зажмуриваю глаза от детского счастья большого дома.
Раз.
Хозяин квартиры Арам тащит нас кушать в соседнее кафе. Владелец говорит на веселом русском языке, звенит южным акцентом, плавит слова во рту. Радуется, узнав, что мы не московские, ведет нас в закрытую комнатку «для дорогих гостей». За 400 рублей в таком кафе можно накормить 3 взрослых человека. Мы утопаем в долме, хороваце и пахлаве. Пьем чай из самовара. Вдруг официант просовывает голову из-за занавески и спрашивает: «А почему все русские так любят зеленый чай?» На наши объяснения загадочно улыбается и произносит: «А мне кажется, просто». Чувствую себя в хорошем армянском фильме.
Два.
На блошином рынке в центре города можно найти все: я держала в руках первое издание «Евгения Онегина» и видела маленькое мраморное надгробие Путина.
Мы с Аней перебираем книги под брезентовым навесом. Больше посетителей нет — хозяин лавочки, маленький седой армянин, заговаривает с нами по-английски. Оказывается, что русского он не знает и долгое время работал в школе учителем английского языка. К старости у него оказалось огромное количество ненужных книг, и он продает их за смешную цену. За час разговора узнаем про его красивую и несчастную мать, и как много лет назад его семья переехала из Турции. Рассказывает про Армению, вспоминает, как учил детей.
Ему приятно быть с людьми в последние дни теплого сентября. Нам нравится говорить с местными.
Он смотрит, как добрый дедушка, которого у меня никогда не было, но нам нужно идти. Прощаться сложно. Вдруг он внимательно смотрит на меня, спрашивает: «У тебя такие армянские глаза, твой папа не армянин?». По закону момента, говорю: «Наполовину армянка». Он хватается за голову, бежит за прилавок и приносит мне самоучитель армянского, говорит: «Читай сердцем».
Три.
Вечером находим в закоулке советский паб, где пьют молодые армяне под песни молодого Цоя. Берем армянское пиво и садимся в углу. «В городе мне жить или на выселках? Камнем лежать или гореть звездой?» — до 19 лет остается день. Ночью я читаю самоучитель.
Засыпая, думаю, что Ереван — тягучий и сладкий, как восточная пахлава, совсем не похож на провинцию.
Четыре.
Через три дня мы будем сидеть в зале ожидания. Потом я скажу Ане: «Ну и почему ты думаешь русские любят летать в Ереван?» Она скосит хитрый глаз и ответит: «А мне кажется, просто».
Подробнее, больше и чаще – в блогах автора ВКонтакте и в Телеграме.
У нас будет еще много интересного. Подписывайтесь на канал Русский следопыт, ставьте лайки