Та зима выдалась на редкость снежной и очень морозной. Уже несколько недель стояли лютые морозы. На реке лед был такой толщины, что не то что машины, трактора могли вальс танцевать и он выдержит.
Я тогда вовсю занималась любительской верховой ездой и ухаживала за лошадьми в одном из минских конных клубов. Никакого спорта, но море любви к скакунам и тонны практической информации по уходу и содержанию на практике.
С собаками в тот год у меня случился перерыв. После смерти Рея если и появлялся кто, то всего на пару недель-месяцев до нахождения им постоянных ручек. Зато у нас поселились два адских кошака Мафик и Нафиг. Вопрос с собакой все еще вызывал острую реакцию у родителей. Приходилось ждать и надеяться, что однажды мне снова разрешат завести свою собаку, или я вырасту и сделаю это самостоятельно.
Конюшня располагалась в старом заброшенном здании у железной дороги. Из коммуникаций там было только электричество. И на том спасибо. Рядом протекала городская речка Свислочь, из которой мы и таскали воду лошадям. Зимой приходилось особенно тяжело. Спуск к реке засыпало снегом, из-за разлившейся из ведер воды он покрывался ледяной коркой. Несмотря на все усилия и посыпания спуска опилками и песком, склон все равно был очень крутым и скользким. Рядом у воды лежал лом, которым при необходимости можно было разбивать лед. Середина реки почти никогда не замерзала из-за течения, однако у берегов часто образовывались ледовые корки, выдерживающие вес человека.
Тем вечером я опять поперлась с ведрами таскать воду. Подходя к спуску, из-за деревьев я услышала пьяный смех и поток матерной брани. Что-то с грохотом шлепнулось в воду посреди реки. Послышался не то писк, не то визг.
Спускаясь к воде, в сумерках, я увидела на противоположном берегу двух мужчин. Не то завзятых алкашей, не то бомжей. Они вскарабкивались вверх по заснеженному склону, иногда оглядываясь на реку, маша в ее сторону руками. Посреди реки на темной воде я увидела холщовый мешок, быстро намокающий и грозящий вот-вот скрыться под водой. Мешок случайно зацепился за кусок отвалившейся ветки и замерзшей в корке льда. Странный писк явно шел из мешка. Он уже почти скрылся под водой, но еще еле-еле держался за ветку. Каждую секунду он рисковал оторваться и полностью уйти под воду.
Я взяла валяющийся лом и попыталась достать мешок. но с берега я не дотягивалась. Писк становился тише и явно исходил из мешка. Медлить было нельзя. Сбросив с себя тяжелую куртку, я аккуратно зашла на лед. Он предательски скрипнул и под ногами я увидела паутинку из трещин. я вернулась назад на берег.
Мешок уже ушел полностью под воду, на поверхности осталась только зацепившаяся за сук часть. Писк стих. Я вспомнила уроки физики, спасибо моей учительнице, и распределении давления на площади. Взяла лом, легла на живот и поползла к проточине. Лед был изрядно подмыт течением и оказался гораздо тоньше около мешка, чем у берега. Окоченевшими и негнущимися пальцами я пыталась отковырять мешок от сука. Мешок был крайне тяжелым. Я попыталась втащить его на лед рядом с собой. Лед предательски затрещал и я грудью и головой провалилась в ледяную воду, мертвой хваткой уцепившись в мешок. Кожу обожгло как огнем. Дыхание перехватило от холода и боли. От моих барахтаний и попытки выбраться и сделать вдох лед с треском пошел ломаться и я целиком оказалась в воде. Повезло, что в этом месте река была неглубокой и я тут же нащупала дно ногами.
Выбравшись на берег, мокрая с головы до ног, тут же покрывшаяся ледяной коркой, я трясущимися пальцами отковыривала завязки мешка. Я вспомнила все молитвы и всех богов. Я не знала, кто внутри, но точно знала, что там что-то живое и оно больше не пищит и не шевелится.
В мешке оказался щенок, возрастом около 1-1,5 месяцев, похожий на помесь овчарки. Я хватала ледяное тельце, растирала окоченевшими руками, заворачивала в теплую и еще сухую куртку. Слезы застывали ледяными росинками на ресницах. Я прикладывала щенка к уху в надежде услышать стук сердца. Я пыталась делать искусственное дыхание, абсолютно не зная, как его делают животным. Все было бесполезно.
Уже потеряв всякую надежду, на негнущихся ногах (штаны превратились в ледяные доспехи, которые скорее ломались, чем гнулись), я карабкалась по склону вверх, к конюшне, неся ледяное тельце, завернутое в куртку и рыдая в голос, посылая проклятия в адрес изуверов, посмевших заживо топить божье создание в ледяной реке. Подходя к конюшне куртка дернулась и начала кашлять. Я развернула ее. Щенок кашлял и сблевывал воду. Счастье было такое, что я перестала замечать холод, а в ногах появилась невиданная сила и скорость. Прыгая через три ступеньки, я влетела на крыльцо, забежала в бытовку и ломанулась к обогревателю. наложив стопку сухих попон и вальтрапов, я уложила щенка рядом, растирая его теплым, сохнувшим до этого рядом полотенцем.
Только сейчас до меня дошло, насколько мне холодно и мокро. Убедившись, что щенку уже ничего не грозит и нужно только тепло и поесть, я стала стаскивать с себя мокрую одежду. Хорошо на конюшне всегда хранилось несколько комплектов сменной одежды на разную погоду.
На столе стоял не доеденный куриный паштет к чаю. Я поставила баночку рядом со щенком, не зная, что еще ему предложить поесть. Малыш жадно проглотил. Не уверена, что он даже успел распробовать вкус.
Несколько дней я скрывала от родителей малыша. Это было несложно. Родители уехали на неделю в дом отдыха на рождественские праздники. Вскакивала по ночам от малейшего его движения. Щупала нос и меряла температуру. Боялась осложнений от переохлаждения. Сама же схватила сильнейшую простуду, что позволило полторы недели проваляться дома на больничном и не ходить в университет.
Когда родители вернулись, еще неделю я успешно скрывала присутствие собаки дома. После университета прибегая домой, забирала Тагира и бежала на конюшню. Возвращаясь домой заполночь, когда родители уже спали.
Но все тайное становится явным. Родители были стойки в своем решении. Собака останется только пока не найдутся новые руки.
И я принялась за поиски нового хозяина. Это сейчас Интернет в два клика решает кучу проблем. А тогда ручки искали через дачу объявлений в газеты и объявления на остановках и заборах.
Я очень надеялась, что никто не захочет малыша и он останется со мной.
Через две недели раздался первый и единственный звонок. Щенка хотел забрать молодой человек. Он приехал посмотреть на малыша. И когда узнал его историю, сказал, что заберет его прямо сейчас и даже заплатит за него.
Парень всю жизнь мечтал о собаке. Всю жизнь родители не разрешали взять щенка. У отца аллергия. И вот мальчик вырос. Открыл свой бизнес. Построил свой дом. А мечта о собаке осталась. Об особенной собаке. Тагир был именно таким.
С первого взгляда стало понятно, что они созданы друг для друга. Тагир тут же принял нового хозяина, сам залез в машину и отказался оттуда выходить. Парень сжимал в охапке щенка и отворачивал лицо. В свете фонаря я увидела, как на ресницах блеснули слезы.
Тагир вырос огромным овчароидом. Ласковым со своими и отличным сторожем и защитником от чужих. Я долгие годы поддерживала контакт и узнавала судьбу Тагира в новом доме.
Тагир прожил 13 счастливых лет в своей семье. Принял пополнение семьи в виде невесты своего хозяина и радостно отнесся к рождению малышки в семье хозяев. Он до последнего оставался активным и бодрым.
Он ушел тихо. Ночью. Во сне. А за месяц до ухода за радугу спас дочку хозяина. Пока родители отвернулись, малышка споткнулась и упала в искусственный прудик во дворе. Тагир поднял всех на уши лаем, а к приходу родителей вытащил перепуганную девочку из воды.