У нас в дивизионе служил Ваня Самойлов. Парнишка простой и спокойный. Особенно ничем не выделялся. Как-то мы поехали на учения в степь на целый месяц.
Поставили палатки, запустили походную кухню и начали готовить «Ураганы» к боевым пускам. Серегу Стрельцова, который был старшим вычислителем, неожиданно вызвали в штаб и демобилизовали, у него сын родился.
Стал тогда комбат Григорьев голову ломать, кого назначить старшим вычислителем по пуску ракет. Построил он нашу батарею и дал всем примеры из математики решать. Самый первый все решил Ваня Самойлов, его и решили обучать науке вычисления.
Старший лейтенант Лямкин с утра до вечера сидел с Ваней в кунге машины, рассказывая о поправках на ветер, дальности полета и точности прицела, в общем готовили Самойлова по ускоренной программе, через две недели должны были состояться условные пуски, а затем и боевые.
Мы даже немного завидовали Ване. Июль выдался на редкость жарким, какой часто и бывает в местных астраханских степях. Через неделю мы были черные как чугунки, копая окопы и укрытия для боевых машин, а Ванька изучал науку в прохладном кунге, попивая лимонадик.
На условных пусках отстрелялись хорошо. Ваня быстро и четко задал координаты, ракеты легли точно в цель. На вечернем разводе комбат Григорьев объявил благодарность Ване и пообещал ему досрочный отпуск по завершению полевого выхода. Но на боевых пусках случилось непредвиденное…
Накануне боевых пусков у сержанта Телягина была «днюха», пацаны сбегали в ближайшее село, раздобыли самогонки и немного «погуляли» ночью на ПХД. Ваня оказался слабоватым на алкоголь, свалился после второй кружки деревенского первача, а утром его ели растолкали и привели в командный пункт.
У Вани трещала голова и при расчете координат он немного ошибся…
Через пятнадцать минут на КП вбежал красный, как помидор комбат:
– Ты как координаты рассчитал боец?
Ваня быстро проверил:
– Товарищ капитан, ошибся всего-то на четыре градуса…
Григорьев схватился за голову и убежал. Через час приехал Уазик с курирующим наши учения генералом Васильевым из центрального штаба и двумя гражданскими. Генерал орал так, что в лагере чуть палатки не падали. Оказалось, Ваня ошибся не только на четыре градуса, но и на восемь километров. Ракеты разбомбили заброшенные кошары и склады, которые собирались разбирать на следующей неделе, кроме того в хлам разнесли старую «Ниву» одного из чабанов, случайно оказавшуюся на складах. Просто чудом оказалось, что никто не пострадал.
Чабану подарили списанный армейский «Уазик». А Ваню больше не допускали к вычислениям и он до конца учений копал за лагерем огромный котлован, для стрельбы с лошади стоя. Старший лейтенант Лямкин часто подходил к Ване и ухмылялся: « Ну что же боец, не можешь работать головой – работай руками…»