Давно писал статью про тайну гибели Маяковского. К 125-летию со дня рождения Владимира Владимировича повторю отрывок из неё
Сталин жену любил и даже по субботам иногда не бил. Не изменял ей и получку вовремя приносил, заначек под кашемировым ковром не делал и в собрании сочинений Ленина тоже не делал. В катакомбах делал, по привычке, оставшейся с конспиративных времён.
Было всё несколько иначе. Сталин ушёл работать в ванную, готовиться к докладу на активе Московской партконференции. Жена сидела в кресле и вязала Иосифу новую медвежью доху. Старая совсем износилась и не держала тепла.
Покидает Иосиф Виссарионович остывшую ванную и видит, что жена его лежит в луже крови с дырявой головой. Везде кровь лежит. На потолке, на обоях, на линолеуме, на стеклопакете, - всюду кровь. Выглянул в окно Сталин – а по улице идёт поэт Маяковский, высокий как каланча. До третьего этажа, где жили Сталины, запросто, не глядя, достаёт.
Не хотел верить Сталин в то, что пролетарский поэт способен на такую троцкистскую подлость, да, пришлось. Баллистическая экспертиза установила, что стреляли в Н. Аллилуеву в упор через открытую форточку. В Москве не было больше людей, кроме Маяковского, кто мог бы это совершить. Рокоссовский тогда был значительно ниже ростом, а Денис Родман находился в ответственной командировке в Северной Корее. Сталин потом ломал стекло, как шеколад в руке, но делать было нечего…
Пришлось Маяковскому, как честному человеку, застрелиться. Не до конца порядочность потерял, запутался просто. В том же году застрелился, высунув руку с револьвером из форточки. Всё равно, у него стихи хорошие и значительные, особенно, про Левый марш.