В подвале Ипатьевского дома в ночь с 16 на 17 июля 1918 года вместе с царской семьей были расстреляны четверо приближенных. В их числе был и императорский лейб-медик Евгений Боткин, который добровольно отправился в ссылку со своими августейшими пациентами и остался с ними до конца. Сегодня мы расскажем об этом удивительном враче, который в 2016 году был причислен к лику святых.
Евгений Сергеевич родился в 1865 году в семье великого русского врача С.П. Боткина, который тоже был лейб-медиком двух императоров - Александра II и Александра III. Окончив гимназию, Евгений поначалу выбрал физико-математическое направление, но вскоре перевелся оттуда в Военно-медицинскую академию, которую с отличием закончил в 1889 году, и пошел по пути своего отца. Вплоть до 1904 года он продолжал обучение, совмещая его с работой: слушал лекции немецких врачей, работал врачом в Мариинской больнице для бедных и в общине святого Георгия, а также смог успешно защитить докторскую диссертацию, посвященную свойствам крови (это впоследствии повлияет на его судьбу).
В 1904 году Евгений Сергеевич добровольцем отправился на русско-японскую войну, где он возглавлял медицинскую часть Российского общества Красного Креста. На полях сражений он проявил себя как храбрый и мужественный врач и офицер и был награжден рядом боевых орденов. Но главным, что вынес врач, был тот опыт, который научил его относиться ко всем, даже врагам, как к людям. После войны он написал книгу "Свет и тени Русско-японской войны", которая сделала его известным при дворе: ее прочла императрица Александра Федоровна. После этого она пригласила Боткина на вакантную должность лейб-медика Высочайшего двора. Его жена и дети переселились в Царское Село. С 1908 года началось его служение семье Николая II.
Главным образом, Евгений Сергеевич - знаток иммунологии и свойств крови - занимался лечением больного гемофилией цесаревича Алексея, но также уделял внимание и императору, и его супруге, и их дочерям. Боткин ездил с семьей на отдых, за границу, в командировки, сопровождал их во всех путешествиях и работал без выходных и отпусков. Это, однако, почти не повлияло на отношения доктора со своей семьей: дети обожали своего отца и проводили с ним свободное время (им даже удалось сдружиться с царскими детьми). Правда, супруга врача в это время увлеклась молодым революционером и ушла из семьи. Дети же остались с отцом, который глубоко переживал развод.
Евгений Сергеевич был тихим, спокойным и добрым человеком, который, однако, имел твердый характер. Например, он отрицательно относился к Распутину и считал, что тот вредит царской семье. А вот дети императора доктора очень любили. Например, однажды ему нужно было умыть руки, но детей, которые помогали ему это делать, в этот момент не было. Доктор попросил княжну Анастасию позвать лакея, однако она сама помогла ему умыться.
После Февральской революции Евгений Сергеевич изъявил желание разделить участь со своими августейшими пациентами, поэтому сопровождал их и в Царском Селе, и в ссылке в Тобольске, и даже в Екатеринбурге. В ссылке Боткин взял на себя роль наставника посредника: просил пускать к семье священника, добился полуторачасовых прогулок, играл с Александрой Федоровной в домино и карты, читал вслух, преподавал детям русский язык и биологию. В Тобольске ему даже удалось открыть прием местных больных. Он ни на что не жаловался: ни на колики в почках, ни на сложности в быту. И только в последнем письме, которое ему не удалось ни дописать, ни отправить, он пишет:
"В сущности, я умер, умер для своих детей, для друзей, для дела... Я умер, но еще не похоронен, или заживо погребен - все равно, последствия практически одинаковы…Надеждой себя не балую, иллюзиями не убаюкиваюсь и неприкрашенной действительности смотрю прямо в глаза... Если вера без дел мертва, то дела без веры могут существовать, и если кому из нас к делам присоединится и вера, то это лишь по особой к нему милости Божьей… Это оправдывает и последнее мое решение, когда я не поколебался покинуть своих детей круглыми сиротами, чтобы исполнить свой врачебный долг до конца...".
В ночь с 16 на 17 июля 1918 года охрана разбудила Боткина и велела поднять всех остальных, сказав, что их перевезут в другое место, потому что в городе неспокойно. Романовы и их приближенные спустились в подвал, где чуть позже и произошел трагический расстрел. Его тело было уничтожено, а при расследовании были найдены только его искусственная челюсть, маленькая щеточка для бороды и усов, которую он всегда носил с собой, и сломанное пенсне.
В 2016 году Евгений Сергеевич Боткин - врач, оставшийся со своими пациентами до самого конца и не предавший их, - был причислен Церковью к лику святых.
