«Мой народ американцы, мое время сегодняшний день». Эти слова Джорджа Гершвина могут служить эпиграфом ко всему его творчеству. Слияние в американской музыке первой четверти ХХ века джаза с классическим симфонизмом ознаменовало рождение нового жанра, в котором с наибольшей полнотой раскрылся талант замечательного композитора. Он впитал в себя соки народной музыки, мелодии негритянских песнопений, острые ритмы танцев и трансформировал это богатство в яркие многоплановые произведения. Д. Шостакович. говорил, что его музыка говорит нам о обычных людях, о их горестях и радостях, о их жизни и любви. Поэтому его музыка по-настоящему национальна, при всей оригинальности и необычности формы».
Музыке Гершвина выпала счастливая судьба: она быстро нашла путь к сердцам слушателей, ее демократизм, красочность, эмоциональность рождали в залах атмосферу праздника. Так было и в Концертном зале имени Чайковского, когда в программе Государственного симфонического оркестра СССР звучали произведения Гершвина. За пультом стоял Арнольд Кац. Воспитанник Ленинградской консерватории, он принадлежит к среднему поколению наших дирижеров. Любители музыки знают его как создателя и бессменного руководителя Одного из лучших в РСФСР оркестра Новосибирского. В репертуаре артиста широчайший круг произведений венских классиков до современных композиторов. Характерной чертой его исполнительского почерка является сочетание яркой эмоциональности c волевым началом, что и нашло воплощение в трактовке музыки Гершвина.
Играть Гершвина и просто и сложно Просто потому, что выразительный мелодизм его музыки. красочность инструментовки как бы сами ведут за собой исполнителя. Но в этой простоте кроется и известная трудность: увлекшись внешними эффектами, можно впасть в легковесную красивость, нанести ущерб содержательности музыки. Исполнитель должен найти очень точные пропорции джазовой свободы и академической строгости.
Симфоническая поэма «AMepukaHeu в Париже» своего рода музыкальный дневник композитора, отразивший его впечатления от поездки в Европу. Впервые она прозвучала в 1928 году в нью-йоркском ‹Карнеги-холле». Это программный цикл со сквозной линией развития и разнообразным музыкальным материалом. Умело раскрывая богатую оркестровую палитру и сохраняя единство целого, дирижер в то же время скрупулезен в обрисовке деталеи, что позволяет ему на коротком «пространственном» отрезке создавать викке и контрастные образы. Французский шарм и американская энергичность находят отражение в изяществе нюансировки и остроте ритма. С калейдоскопической быстротой происходит смена настроений: юмор и лиризм, печаль и радость -во всех этих сферах дирижер сохраняет органичность развертывания музыкального повествования.
В этом ему помогает виртуозное мастерство оркестра -видно, что музыканты испытывают подлинное наслаждение от жизнерадостной мелодики, гармонической щедрости Гершвина.
Если «AMepukaHeu в Париже» ставит перед дирижером главным образом колористические задачи, то большая сюита из оперы «nopru u becc» требует глубокого психологизма и масштабности.
«nopru u becc» первая национальная американская опера. Гершвин писал ее в Южной Каролине, куда ездил, чтобы поближе познакомиться с негритянским музыкальным фольклором. и музыка оперы действительно взросла на народной почве, хотя в ней нет ни одной фольклорной цитаты. Гершвин мастерски овладел интонациями негритянского мелоса, нашел в них яркие краски для создания правдивых образов действующих лиц.
Сюита представляет собой квинтэссенцию основного музыкального материала; она полна драматизма и внутренней динамики, и это как раз та стихия, в которой выпукло обрисовывается дирижерское мастерство Каца. Здесь он предстает художником широкого, смелого мазка. Властная эмоциональность дирижера подчиняет себе и оркестр и слушателей, но даже в самых кульминационных местах она не выходит за пределы строгого волевого контроля. Великолепны все группы оркестра. Они играют свободно, раскованно, безусловным лидером являются духовые, звучанию которых придает своеобразный аромат группа саксофонов. Кац тонко чувствует ритмико-гармоническую специфику джаза и умело сочетает ее с размахом классического симфонизма.
Рапсодия в стиле блюз для фортепиано с оркестром иногда ее называют «Голубая рапсодия») одна из самых популярных пьес Гершвина. Она была папина по предложению известного американского дирижера Поля Уайтмена, одного из создателей симфонического джаза. Гершвин написал ее за три недели и сам исполнил в 1924 году в большом концерте джазовой музыки. С. Рахманинов, Ф. Крейслер, Я.Хейфец‚ Л. Стаховский с интересом встретили новое произведение, и вскоре оно вошло в репертуар книгах выдающихся пианистов.
Рапсодия в стиле блюз одночастное произведение со всеми признаками классического фортепианного концерта, отличающееся, Однако, более импровизационной менсрой изложения, джазовой ритмикой и инструментовкой. Она не ставит перед исполнителем каких-либо сложных проблем, но требует технической свободы, яркого пианизма и понимания стиля. Все это и продемонстрировал с уверенностью мастера Сергей Доренский. Его пассажи были стремительны и точны, сольные каденции искрились ритмической остротой и скерцозным изяществом, а в кульминации ощущались размах и мощь. Единственно, чего недоставало его исполнению некоторой блюзовой пикантности в лирических эпизодах. Казалось, будто пианист описался переусердствовать в джазовости и нарочито сдерживал себя. Проскальзывающий академический холод ощущался тем более, что оркестр вел свою партию с увлеченностью, временами, может быть, даже чрезмерной.